Текст Павла Дигая

Прибытие

На рассвете 17 января 2022 года он был у входа в залив Лох-Брум. Четыре часа яхта «Вперед» боролась со встречным ветром, пока он не изменил направление, став попутным.

Путь вверх по заливу был несложным, но до самого городка Аллапул он не видел ни одного подходящего места для якорной стоянки. И вокруг никого – ни яхт, ни рыбацких лодок.

Только миновав Аллапул, он увидел гавань с причалами и застывшими в неподвижности судами. Связи у него не было, поэтому он не мог позвать на помощь, так что пришлось выбирать место и швартоваться самому.

Как позже выяснилось, службы порта видели его на AIS, но он шел под мотором, и они сочли, что в их участии нет необходимости. Они же не знали, что вместо мачты у яхты «Вперед» – спинакер-гик, что борта побиты, а знали бы, то, конечно, помогли бы… и удивились тому, что на такой покалеченной яхте яхтсмен из России Роман Титов смог пройти 307 миль, смог уцелеть, в общем.

Пришвартовав яхту, он отправился в управление порта – доложиться о приходе. Потом вернулся на яхту и лег спать. Наконец-то он был в безопасности – и ему не пришлось, как прежде, уговаривать себя в этом.

Такая мечта

Быть моряком и не любить парус – неестественно. Роман Титов говорит об этом ответственно, потому что в прошлом он профессиональный военный с академическим образованием, пять лет учился морскому делу. И уж он-то знает, что любой моряк всегда смотрит с вожделением на парусную яхту.

Мало-помалу затаенная мечта все настоятельнее требовала принятия конкретных решений, и Роман сделал первый шаг – устроился на работу в компанию MoreSail на Пироговском водохранилище, чтобы овладеть искусством управления парусами и лодкой. Да, новичку уже за 50, но разве это причина? Приобщиться к парусу можно в любом возрасте, в том числе и в этом – помимо красоты и романтики – его притягательная сила. Произошло это чуть более двух лет назад.

Там, на Пироговке, он окончательно убедился, что это – его. И еще понял в ходе бесчисленных тренировок, что предпочитает быть на яхте один. Тогда ты вынужден доставать из закромов своей памяти все знания, использовать все имеющиеся умения, у тебя нет искушения переложить часть ответственности на товарища. Все – сам, и в результате что-то у тебя начинает получаться лучше, чем если бы ты был членом экипажа.

Потом одна мечта породила другую. Ведь каждый спортсмен стремится к идеалу, и таким идеалом для Романа было кругосветное плавание. Если усложнить, то нон-стоп. Если усложнить еще больше, то в одиночку.

Насколько это было безрассудно? Это как сказать… Благодаря многолетней службе на Севере у Романа Титова не было страха перед открытым морем. Да и недостаток опыта был относительным, поскольку для него не было проблем в работе со связью, астронавигация тоже не была непостижимой тайной, а Пироговское водохранилище, как оказалось, весьма способствует обретению практических навыков. Конечно, в океане трафик послабее, но к непредсказуемости ветра подмосковные акватории готовят очень хорошо.

Так и случилось, что мечта стала вполне конкретной целью. Кругосветка! По крайней мере морально Роман Титов к ней был готов. Его ничто не смущало и не страшило. Оставалось разработать маршрут и купить яхту. Всего-навсего?

Маршрут и лодка

Есть классический кругосветный маршрут: яхтсмены покидают Европу, огибают мыс Доброй Надежды и Горн и в Европу же возвращаются. Если взять глобус, чуть его наклонить и прочертить маршрут, то получается не петля, а капля – на самом деле ты огибаешь не земной шар, а Антарктиду, после чего скоренько возвращаешься в Северное полушарие. Для Романа такая кругосветка была какой-то… ненастоящей. Вот если к Тихому океану, Атлантике и Антарктиде добавить Северный морской путь, тогда ты проходишь через все регионы, все акватории, цепляешь Север и Юг, пересекаешь экватор. Тогда это будет настоящая петля, и по километражу в том числе. К тому же такого – чтобы в одиночку и без остановок – еще никто не делал. Если уж поднимать планку, то на максимальную высоту.

Так Роман определился с маршрутом, а значит, и со временем старта – чтобы оказываться в негостеприимных южных и северных широтах в те относительно теплые месяцы, когда море там свободно ото льда.

Пришло время выбирать лодку. Побольше или поменьше? Со стальным корпусом или деревянным? Или полегче – из пластика? В итоге пришло понимание: важен не столько материал корпуса, сколько размер – небольшой, чтобы лодка «играла» на волне, не боялась ее, и, конечно же, мореходность. Общее мнение коллег-яхтсменов сводилось к следующему: хочешь надежную яхту – вспомни о норвежце Колине Арчере, вот кто умел проектировать «живучие» лодки. Так был сделан выбор, и Роман отправился в Норвегию, где штук десять подходящих лодок было выставлено на продажу.

Одна из них его заинтересовала особенно, потому что ее прежние хозяева планировали отправиться в кругосветку и соответственно свою яхту к нему готовили. Правда, идти они собирались экваториальным маршрутом, так что мачта была высоковата, но ведь на то и рифы на парусах, чтобы это не было препятствием.

Лодка была куплена и наименована – «Вперед». Длина ее составляла 10,2 м, ширина – 3,55, осадка – 1,65. высота мачты – 14,2, водоизмещение – 7,5 т, площадь парусности – 67,4 кв. м, двигатель – дизель «Вольво-Пента» 40 л. с.

Из навигационного оборудования на борту имелись картплоттер с подключенными лагом, радаром, AIS. Основные данные дублировались на планшете и телефоне в программе Navionics. Будучи классическим штурманом, Роман позаботился о секстанте и соответствующих таблицах, потому что автоматическая прокладка – это удобно, но что делать, если разрядится аккумулятор, приборы зальет водой, порвется кабель?

Помимо стандартных средств связи, которые имеются на борту каждой яхты, он приобрел спутниковый телефон Iridium, который хорош тем, что позволяет передавать даже фото- и видеофайлы, а уж тексты и вовсе запросто. Можно звонки делать, хоть и накладно, погоду получать. Еще программа пишет трек, так что береговая команда всегда в курсе, где ты находишься. Функция передачи сигнала Mayday на пять «записанных» номеров – достаточно нажать кнопку! – тоже не лишняя.

Из средств спасения на яхте были спасательный плот, буйки, пиротехника, спасжилеты и специальный гидрокомбинезон, в котором можно плавать при любой температуре. Роман тогда не мог знать, что этот комбинезон ему очень пригодится…

Поехали!

Далее началась обычная предстартовая суета. С продовольствием морской офицер Титов разобрался без затей. По норме довольствия на одного военнослужащего в день полагается 200 г мясопродуктов в сутки. Их умножаем на 240 дней, именно столько – с запасом – предполагалась продолжительность плавания, – и получаем общий объем. Со всей прочей номенклатурой он поступил так же.

Был уже конец ноября. Поздновато для старта. Но задержка с самого начала была вынужденной из-за отсутствия необходимых прививок от ковида – чтобы получить «узаконенную» в Европе, Роману пришлось слетать в Сербию. А теперь он ждал навигационные карты, которые ему должна была прислать из России супруга, потому что как же штурману без карт? Непорядок.

Он вышел в море на следующий день после того, как посылка из России весом 35 кг поступила в почтовое отделение. Вес внушительный, объемы тем более. И это учитывая, что карты мелкомасштабные.

30 ноября в Норвегии было минус 2, лодка даже обмерзла. Уже на выходе из Осло-фьорда он убедился в правоте предупреждения своего товарища-норвежца: «Северное море коварное». Все так и было: серое небо, вода, все серое, погода меняется быстро и непредсказуемо.

Маршрут был проложен между Шетландскими и Оркнейскими островами с последующим выходом на просторы Атлантики. Это уже потом будет и мыс Горн в подходящий сезон, и возвращение наискосок через океан, чтобы в благоприятное время оказаться на Северном морском пути…

Роман старался действовать по принципу: не мешать яхте идти. На авторулевой он не очень рассчитывал и оказался прав – через десять дней яхта его лишилась. Сутками сидеть у руля, да хоть бы и не сутками, а по 3–4 часа, он тоже считал неразумным. Поэтому он так настраивал паруса, чтобы лодка шла самостоятельно.

Ветер был достаточно сильный, и он шел то с одной, то с двумя полками рифов. Иногда со стакселем, иногда с генуей. Но когда «Вперед» норовил пойти быстрее 6 узлов, яхта вообще легко разгонялась и хорошо держала курс, Роман притормаживал ее, иначе лодка начинала биться о волну.

Встреча в море

Приближалось 1 января. Штормило. По облачности почти все время было 10 баллов. Температура – плюс 4–5. В каюте он первые несколько дней топил, но потом перестал из-за конденсата, который заливал световой люк, стекал по иллюминаторам. Так что под палубой было 10–12, а если долго не выходить, люк не открывать, то до 15 градусов, это вообще комфорт!

Одиночество его не очень томило, тем более что в море он был не один. Как-то встретил яхту, пробиравшуюся вдоль английского берега и под его защитой. Было много рыболовецких судов. И военных. И сухогрузов. Еще нефтяные вышки...

В один из дней, когда немного распогодилось, он решил испытать, как поведет себя яхта со стакселем и генуей, поставленными «бабочкой». Роман возился с парусами, когда услышал по рации сигнал Pan-Pan. Кто-то поломался… Но у горизонта было много рыбаков, и он решил, что, в случае чего, они помогут. Он снова занялся парусами, потом повернул голову и увидел, что к нему несется патрульный катер. Подлетел, а на борту – картинка: группа захвата в амуниции и касках, и все на него смотрят. Хорошо, что он был не в ушанке, а то вообще получился бы «голливудский русский». Ему пришлось спустить паруса и вступить в переговоры. Опросили его профессионально: кто такой, откуда, почему здесь? Он ответил, сказав в завершение, что проблем у него нет. Бойцы «прибрежного фронта» успокоились и даже перебросили ему пакет со сладостями. После этого катер спасателей описал вокруг яхты круг, дождался, когда «Вперед» снова поставит паруса, и только после этого удалился. А в том пакете оказались рулетики. Роман две недели не ел ничего сладкого и потому проглотил сразу два, потом еще один и подумал: это удачно, что он не стал есть при британцах, а то бы решили, что русский совсем изголодался, неудобно как-то.

Переворот

Никаких торжеств на встречу Нового года он не планировал. Да и не смог бы ничего организовать, такая качка была, что стол не накроешь.

В 9 часов он встретил Новый год по Москве, в 0 часов – по Гринвичу. Ветер стих почти до нуля, но потом стало раздувать. Он отдал плавучий якорь и отправился на боковую с уверенностью, что все плохое осталось в прошлом году. В три часа ночи проснулся, увидел, что ветер еще усиливается и барометр упал на 20 мм, не критично. Волны казались невысокими, ветер сглаживал их. Выбросил второй плавучий якорь и решил еще поспать.

Ветер разбудил его в 5 часов утра. Он свистел страшно, пронзительно и все усиливался, словно это надрывался двигатель, работающий на 6000 оборотах и готовый вот-вот взорваться. Это продолжалось несколько часов. Барометр показывал 735 мм. Вокруг была синяя мгла, вой сводил с ума. На Романа навалился страх, как перед боем, с ватными коленями и безвольно опущенными руками.

По яхте чувствовалось, что она испытывает большую нагрузку. Все паруса были убраны. Но яхту с креном в 15 градусов тащило со скоростью 6 узлов, несмотря на два якоря. Хорошо, что до берега был запас в 150 миль. И тут с кормы пришла волна. Она вздыбила лодку, а потом перевернула ее через нос и правую скулу.

Романа кинуло на гика-шкот и он успел схватиться за леер. На нем было шесть слоев одежды: дождевик, куртка, непромокайка, свитер, комбинезон, термобелье… И обвязка – страховочная веревка, которую он называл «собакой», хотя, если уж так, то «собакой на привязи» был он.

Яхта переворачивалась медленно, плавно. Ему уже нечем было дышать, и тут вторая волна, ударившая сверху в корпус, сломала мачту и в секунды вернула яхту на ровный киль.

Первым делом он посмотрел на палубу. На ней лежала разломанная на куски мачта. Роман попытался залезть на палубу, но сил не хватило, набравшая воды одежда тянула вниз. Он решил пробираться к кормовому трапу. Это ему тоже не удалось – зацепившаяся за что-то «собака» не хотела отпускать его. Но перебросив ее через леера он как-то справился, а потом, не с первой попытки, забрался на палубу. Там он позволил себе две минуты отдыха, чтобы отдышаться, и наконец-то отстегнул «собаку».

Вся палуба была опутана веревками, засыпана обломками, но это значения не имело, ему нужно было пробраться в каюту, чтобы понять, пробит борт или нет.

Так началась его эпопея борьбы за живучесть.

Борьба

Это он потом понял, что выбило стекло одного из иллюминаторов и слетела крышка люка, откуда порой заливало водой. Но корпус был цел, хотя при оверкиле воды внутрь попало много, сантиметров на 60, по верхний шкив дизеля. Все аккумуляторы были под водой. Но та вроде бы не прибывала.

Может показаться странным то, что он сделал, но ему необходима была пауза. Роман вспомнил, где у него лежат сигареты и спички, нашел те, что пока не отсырели, и закурил. Да, конечно, перед этим он честно попытался подать сигнал бедствия и координаты, но в ответ – тишина. Не удивительно – мачта с антенной в воде. Рация продержалась 5 минут и «умерла». Он включил помпу, уж она-то должна была зажужжать, но и помпа не откликнулась, из-за короткого замыкания разрядились аккумуляторы. Попробовал достучаться до мира через Iridium, нажал кнопку SOS, но тот тоже отключился через несколько секунд работы, наверное, при перевороте был поврежден корпус. Вот тогда он и закурил. Вода не прибывала и было время чтобы собраться с мыслями: что дальше?

Лодка была завалена вещами. Пришлось принять решение: или он спасается и делает все, чтобы дойти до берега, или бережет вещи, которые, может быть, ему и не пригодятся. Он начал с тех, что бултыхались под ногами. Выбрасывал их через люк, и продолжавший неистовствовать ветер подхватывал их и в мгновение уносил прочь.

Шторм продолжался двое суток, и все это время Роман занимался уборкой и откачкой воды. Поначалу ручной помпой, но быстро в уме подсчитал, что одно дело ведром – пять литров долой, а помпой минуту качаешь, а всего литр. И еще подсчитал, что для «осушения» яхты потребуется всего-то 300 ведер. Но он не учел темное время суток –16 часов, а без электричества в кромешной темноте как черпать да выплескивать?

Надо было прерваться – вынужденно, и снять стресс – обязательно. Роман отыскал спасательный комбинезон и надел его. Спать решил в носовом отсеке, и не один… Пока отчерпывал воду, он нашел бутылку водки, с ней и забрался на койку. Делал глоток – засыпал, просыпался от удара волны – снова глоток, даже не открывая глаз, и снова проваливался в сон. Ночь была тяжелая и длинная, и выпил он полбутылки, но на следующий день никакого похмелья не последовало.

Наутро он продолжил осушать лодку, сортировать и выбрасывать вещи, оставляя лишь то, что могло понадобиться для спасения – его и яхты «Вперед». На смену шторму пришла 20-метровая пологая волна. Она не такая опасная, но впечатляет: когда на нее смотришь из ложбины, волна уходит вверх, как склон учебной горы для горнолыжников. Она поднимает тебя наверх, и ты можешь оглядеться, словно ты на палубе парохода, а потом уносит вниз, почти в бездну…

До спасения было еще далеко. Пришло время освободиться от мачты. Через полчаса после переворота она ушла за борт, но ванты и ахтерштаг держали ее. Это был идеальный плавучий якорь, с ним яхта практически не двигалась. Роман перекусил болторезом сантиметровой толщины ванты. Однако он был бессилен перед цепью ватер-штага с обломком бушприта на котором висела «гирлянда» длиной в 20 метров. Было только два варианта: или спуститься в воду и раскрутить удерживающую цепь мочку, или, оставаясь на палубе, привязав себя за ноги, наклониться, дотянуться и проделать то же самое. Только пятого января, когда волнение немного утихло, он приступил к операции. По-пластунски, лееров-то уже не было, выполз на бак, отгребая от себя наметы снега. Привязав себя за ноги, стал подтягивать к себе тяжеленный, весом в 80, а то и в 100 килограммов груз. Он использовал волны: пошла яхта вниз – тянешь, пошла вверх – удерживаешь. И в какой-то момент, навалившись грудью на фальшборт, услышал хруст. В груди. И еще подумал: может, ручка сломалась, забытая в кармане? Он все-таки вытащил обломок бушприта с закруткой на палубу и привязал его. Только в каюте он понял, что сломал ребро. Только этого не хватало! При перевороте он порезал лицо, и думал, что это так, ссадина, хотя даже посмотреться в зеркало не мог из-за отсутствия оного. Оказалось, все куда серьезнее – открытая рана, и когда еще заживет... А теперь – ребро. Два дня он не мог поднять руку, так было больно, но потом ничего, и приспособился, и притерпелся.

Как бы то ни было, освободившись от пут, яхта вернула себе способность идти туда, куда направит ее капитан. Для этого требовалось оснастить ее каким-никаким парусным вооружением. Пять дней у Романа ушло на то, чтобы установить 5-метровый спинакер-гик вместо мачты и «подстроить» под него паруса – сначала стаксель, а затем и грот.

На то, чтобы оживить электрику, надежд было мало. Из-за качки он с трудом мог выполнять какую-то работу. Сложно было даже открутить болт или попасть в шлиц отверткой, да и наверняка замкнуло там все напрочь.

Одновременно Роман пытался определить, где он находится. Секстант уцелел, и в одну из морозных ночей он несколько раз ловил Полярную звезду, усредняя результат. Бумага тетрадей и судового журнала размокла, и вычисления он делал на кусках скотча… К утру у него была широта, в которой он был уверен, и приблизительная долгота. Плюс-минус, но выходило так, что до берегов Шотландии около 200 миль. При хорошем раскладе дня три хода, особенно если удастся запустить двигатель. Но без гарантии.

К земле

Насколько он мог надеяться на мотор? Ответ на этот вопрос был жизненно важен. Роман понятия не имел, сколько заряда осталось в аккумуляторе, оставалось надеяться, что двигатель заведется с первого раза. Ясно было другое: генератор закоротил, и это означало, что даже если ему удастся запустить дизель, он не будет заряжать аккумуляторы. То есть завести – и не выключать, и завести только на подходе к берегу…

Погода немного улучшилась, он соорудил «стаксель» и направился к Внешним Гебридам, имея из навигационного оборудования часы, секстант, две карты, два компаса и две ручки.

У него уже не работал налобный фонарик, но он смог зажечь газовую плитку – не столько для приготовления еды и тем более не для отопления, а чтобы в ночи был хоть какой-то свет, тьма напрягала. Еще были свечи, но при качке парафин разбрызгивало и пламя гасло.

На одиннадцатый день после переворота он увидел рыболовный траулер работающий с сетями. Подойти к нему Роман не мог, а подавать сигнал бедствия смысла уже не было. К тому же острова Фланнан были уже совсем близко. Пускай необитаемые, но с автоматическим маяком, что позволит определиться с долготой.

Он вышел к ним, похвалив себя за точность вычислений: ошибка по широте составила всего две мили, по долготе – 12.

Ветер, казалось, нес яхту прямо на острова, но ему удалось обогнуть их воспользовавшись помощью течения – они остались в двух-трех милях по правому борту.

Два дня спустя Роман увидел остров Льюис. Еще с 12 января ветер сменился с западного на юго-западный, он дул параллельно берегу, и была реальная опасность, что, еще подвернув, он утащит яхту в Северное море.

На рассвете 15 января он увидел, что его проносит мимо пролива Норт-Минч. Он поставил грот, скорость сразу возросла, при этом ему удавалось идти под углом 70–75 градусов к ветру.

Он смог войти в пролив, удачно прикрывшись островом Льюис.

Ночью начал рваться стаксель и возникла другая опасность – его могло выбросить на мыс Рат.

Двигатель был готов к запуску, но топлива оставалось на 40 часов работы и, зная, что второй раз завестись не получится, Роман ждал до последнего – пока не увидел, с какой силой разбиваются о скалы волны прибоя.

К счастью, дизель завелся. Ему удалось решить еще одну, кажущейся фатальной, проблему!

Судя по карте – вот когда они еще раз пригодились, бумажные! – ему подходили две бухты. Но ближайшая была сложна для захода из-за больших волн, и он решил идти дальше, в глубь залива Лох-Брум, который почему-то называют озером.

Он вошел в озеро с первыми лучами солнца. С урчащим мотором, без парусов, потрепанный, но не побежденный!

***

Сейчас яхта «Вперед» находится на верфи в городе Аллапуле в ожидании ремонта. Роман Титов вернулся в Москву. Да, с кругосветным путешествием у него не сложилось. Но у него есть «план Б». Какой? Поживем – узнаем.

Опубликовано в журнале YACHT Russia № 5-6 (140), 2022 г.