Текст Натальи Коншиной

Первый раз мы увидели эту необычную пару, когда широко, всей шумной компанией яхтенных детей с вкраплениями деток из полинезийской деревни праздновали день рождения моей дочери Полины. Беленький мальчик лет четырех держался в стороне от игр и общих развлечений. Его папа, такой же светловолосый, подошел ко мне, вручил коробку печенья и, смущаясь, сказал, что его сын тоже хотел бы присоединиться к веселью. Конечно же, я сказала «велком», но мальчик явно чувствовал себя не в своей тарелке среди незнакомых детей и даже отказался от предложенного ему шоколадного пирога.

Потом я увидела папу и мальчика на берегу. Мужчине нужно было срочно съездить за чем-то на яхту, и он отправился туда на надувной лодке, быстро работая веслами, оставив сына на пристани.

– А где их мама? – спросила меня Ксения, это моя вторая дочь.

Ее недоумение было понятно: все-таки мальчик был мал и рядом с таким ребенком глаза привычно ищут мать.

– Наверное, на лодке, – пожав плечами ответила я.

На следующий день мы встретили папу с сыном в кафе, где яхтсмены собирались для очередной дозы Интернета.

«Странно все-таки, какая у них мама домоседка, не выходит на берег, – подумала я. – Может, приболела?»

И этим же вечером друзья-яхтсмены рассказали мне, что Оливье, так звали отца мальчика, путешествует с сыном один.

В кругах яхтсменов знакомства легки, и при следующей встрече в кафе я разговорилась с Оливье. Он говорил быстро, как все парижане, и через пять минут я уже знала большую часть его жизненной истории.

Не растерявшись, я попросила его о небольшом интервью и уже на следующий день была в гостях на яхте моего нового знакомого.

Извинившись за царивший в каюте кавардак, Оливье показал мне свою лодку, а потом рассказал о том, как он дошел до жизни такой: отправиться в путешествие вдвоем с маленьким сыном.

Со своей будущей женой и матерью Макса, так звали мальчика, он познакомился еще в университете: они учились на факультете промышленной химии со специализацией по пищевым продуктам. После учебы устроились работать в огромную корпорацию. Работать приходилось много, и хотя зарплата не росла, Оливье и его супруге удавалось поддерживать вполне приличный уровень жизни. Но вскоре они поняли, что такая работа на износ – это совсем не та жизнь, о которой они мечтали. Потом у них родился маленький Максим, и молодые родители стали обдумывать план побега.

У них была небольшая квартира в Париже и кое-какие накопления. Квартиру было решено продать, на вырученные деньги купить яхту и отправиться в путешествие, может быть, на пару-тройку лет, в общем, на сколько хватит сбережений. После путешествия в дальние страны они планировали вернуться во Францию и открыть свой собственный бизнес.

Максу было два с половиной года, когда грандиозный план начал осуществляться. Квартира была продана, почва для увольнения подготовлена, через какое-то время оба, к удивлению коллег и сослуживцев, оказались безработными по собственной воле. Был ноябрь, отъезд планировался на декабрь. Все было готово к путешествию: финансы подсчитаны и положены в банк, прочитаны соответствующие книги, составлен маршрут, куплено все необходимое для жизни на борту. Готовая к дальнему плаванию алюминиевая яхта – мореходная, с удобным камбузом, просторным кокпитом – стояла в марине.

Оставались считанные недели, когда супруга Оливье вдруг почувствовала себя плохо. Медики оказались категоричны: рак крови. Обследование следовало за обследованием, на другом конце Франции была найдена больница, которая специализировалась на данном заболевании. Врачи предложили инновационный способ лечения, который позволял уничтожить раковые клетки. Проблема заключалась в том, что параллельно сводились к нулю защитные силы организма, на какое-то время иммунитет переставал работать, организм оставался беззащитен. Потом все должно было нормализоваться, но это потом…

Оливье и его супруга согласились на процедуру – иного выхода просто не было. И как же они радовались, когда все прошло успешно. Оливье разрешили забрать жену домой. Она была слабой, но – главное – анализы больше не показывали наличия раковых клеток.

Через два дня состояние больной ухудшилось. Они срочно обратились в больницу. Диагноз потряс обоих: у жены был выявлен лептоспироз – острая инфекционная болезнь, которую еще иногда называют инфекционной желтухой. Откуда взялась болезнь, было непонятно.

Болезнь убила молодую женщину за три дня. Еще вчера полный планов о счастливом путешествии с семьей, сегодня Оливье оказался молодым вдовцом с маленьким сыном на руках. Он не знал, что ему теперь делать со своей жизнью. Квартира продана, работы нет. У него не осталось ничего, кроме сына и яхты.

По совету детского психолога Оливье поговорил с Максом как со взрослым. Он сказал, Максим больше не увидит маму, что ее больше нет на земле, но она по-прежнему любит их и смотрит на них с небес. И еще мама хочет, чтобы они радовались жизни, чтобы у них все было хорошо, поэтому они будут стараться, чтобы мама была довольна. Ни во время этого разговора, ни на похоронах мальчик не проронил ни слезинки.

Стоя в парижских пробках, Оливье думал, как жить дальше. Он чувствовал себя неприкаянным в этом городе, с которым совсем недавно уже попрощался и где теперь все не так, как раньше, когда у его сына была мать.

Решение пришло само собой. «Почему мы не можем сделать вдвоем то, что хотели сделать втроем»? – спросил он себя. И Оливье обрубил оставшиеся концы: продал машину, отказался от арендуемой квартиры и переехал на яхту. Сыну было три с половиной года, когда они, пару месяцев назад похоронив маму и жену, вдвоем отправились в путешествие мечты.

До Канарских островов Оливье шел один. Бабушка с дедушкой привезли ему мальчика на Канары, через Атлантику они шли уже вдвоем.

Папа с сыном благополучно пересекли океан, «прокатились» по Карибам, потом за двадцать дней перешли Тихий океан. Аварийных ситуаций, по счастью, не было, яхта Tyloo показала себя великолепным судном, она легко управляется и отлично ходит на любых курсах.

– И как Макс переносил длинные переходы? – спрашиваю я.

– Да без проблем. Он очень спокойный и самодостаточный, может подолгу играть в свои игрушки. Когда у меня есть время, я играю с ним в настольные игры, когда я занят, он развлекает себя сам.

– А хозяйство? Как удается одному со всем управляться: тут и поддержание порядка, готовка, кормежка, уход за ребенком, занятия с ним, навигация, паруса?

– Справляюсь. Дело, наверное, в том, что мы с Максимом далеки от совершенства: у нас не всегда питание по расписанию, редко бывает порядок, но ничего, как-то все складывается. Сын у меня молодец, он многое понимает, а я ему стараюсь побольше объяснять. Если какие-то вопросы, связанные с нашей жизнью на яхте, ему непонятны, ну, например, необходимость соблюдать осторожность на палубе во время перехода, я даю ему возможность совершить ошибку. Например, если за бортом неспокойно, а он рвется выйти из кокпита, я могу вывести его и, крепко придерживая, показать пенящиеся волны, позволив, чтобы одна из них окатила его брызгами. Если не дать ребенку прикоснуться к горячей кружке, как же он узнает, что нельзя трогать горячее? Собственный опыт – это то единственное, что дает информацию о жизни.

– Значит, ты не боишься, что Максим упадет за борт?

– Нет, не боюсь. Вдоль борта у нас сетка, через которую перелезть ему пока трудно, и к тому же он отлично знает, что можно делать, а что нельзя. Меня беспокоит другое: мы почти все время вдвоем. Мы даже спим вместе, а когда Макс засыпает во время игр в своей детской каюте, он все равно просыпается среди ночи и перебирается ко мне.

…Прошло несколько дней, и Максим все же подружился с другими детьми.

– Это поможет ему понять, что помимо папы есть и другие люди, – радовался Оливье.

Я тоже была рада за них. Теперь мальчик не чурался других детей, и пусть все они были старше его, Макс все же находил себе место в их играх, и предложи ему сейчас шоколадного пирога, он от него точно не отказался бы.

Наш разговор с Оливье происходил на острове Нуку-Хива. Папа с сыном только-только перешли Тихий океан, в их дальнейших планах за несколько месяцев пройти Полинезию и отправиться в Новую Зеландию. Там Оливье хотел попытаться найти работу, да и Максу полезно пожить на «большой земле».

Несколько месяцев спустя я встретила Оливье на Таити и узнала, что их планы поменялись. Максим пошел в школу, и там ему нравится. Жили они в доме у однокурсников Оливье, которые давно обосновались на Таити и с удовольствием взяли шефство над папой и сыном. Похоже, им это и было нужно – Оливье и Максу: быть нужным кому-то, чувствовать заботу о себе.

– А как же море? – спросила я.

– Пока останемся здесь, – сказал Оливье и счастливо улыбнулся. – Пока…

Опубликовано в Yacht Russia №3 (72), 2016 г.