Текст Сергея Борисова

Пополнение

В самом конце июля 1929 года, в полуденный зной, в порту Сен-Мало появилось несколько такси. Проехав вдоль причалов, они остановились у трапа трехмачтовой шхуны Alcyon, казавшейся великаншей по сравнению со своим окружением – заскучавшими в ожидании хозяев яхтами.

Захлопали двери. Из машин стали появляться женщины: одна, вторая, третья… много! Некоторые были с детьми.

Пока таксисты выгружали багаж, дамы оживленной стайкой направились к трапу. Там их встретили два моряка из экипажа шхуны. Это были бретонцы, всякого повидавшие на морских просторах и в дальних портах, но сейчас они были явно обескуражены.

– Bonjour mesdames.

А ведь их предупреждали! И капитан шхуны, и сам месье Эбер. И все равно морякам с задубевшими от канатов ладонями до последнего не верилось, что найдутся девицы, которые добровольно согласятся разделить с ними тяготы корабельной жизни. Пускай и не все… Но гляди-ка, нашлись такие! Еще и ребятишек с собой притащили.

– Мы – ваша новая команда! – объявила самая бойкая из женщин.

Моряки посторонились, открывая путь.

– Потрудитесь доставить на Alcyon наш багаж.

В этот момент сверху донеслось:

– Рада приветствовать вас! Но багаж, мои милые, вам придется нести самим. И это будет первым из упражнений la méthode naturelle, с которым вы познакомитесь.

Стайка притихла, но ослушаться мадам Эбер, которой предстояло стать их наставницей, не посмел никто. Дамы разобрали багаж и, шикая на детей, чтобы и те присмирели, поднялись на шхуну.

Матросы у трапа прятали в кулаки ухмылки.

Так начался первый день женской парусной школы. Первой в Бретани, во Франции, в мире. Возникновением своим она была обязана бывшему военному моряку Жоржу Эберу, человеку увлеченному и бесстрашному, чуждому суеверий, его даже не испугало мрачное прошлое шхуны Alcyon.

«Корсеты – отвратительное изобретение. Женщины, еще не отказавшиеся от них, уродуют себя, причем делают это в угоду мужчинам, которых нимало не заботит их здоровье».
Жорж Эбер

Проклятие

Эту марсельную шхуну спустили на воду 25 ноября 1908 года в Пемполе, и Alcyon стал самым большим судном, построенным в этом городе за всю его историю.

Одним из совладельцев шхуны стал Жан Лебубан, местный уроженец, а значит, опытный моряк. Много лет он ходил на разных кораблях Нанта, отлично проявил себя, прилично заработал и в итоге стал капитаном собственного судна. Ну не совсем собственного, все-таки у него было два партнера, но Лебубан рассчитывал, что через несколько лет выкупит их паи. Это было вполне реально, так как дело, которым он предполагал заниматься, считалось очень прибыльным.

Шхуне предстояло пополнить флотилию, обслуживающую рыбаков, промышлявших у берегов Ньюфаундленда. Корабли забирали соль в Испании, вернее, на Ибице, и отправлялись через океан к принадлежавшим Франции островам Сен-Пьер и Микелон. Эти заморские территории были перевалочной базой, работавшей по принципу «соль на рыбу». Загрузившись уловом, корабли торопились обратно – в Бордо, Нант, Ла-Рошель. И снова назад… Конечно, случались паузы, причиной которых были штормовые зимние месяцы, но и тогда шхуны не простаивали, совершая каботажные рейсы между портами Франции, Испании, Португалии. А вот в Англию не ходили, там своих судов хватало с избытком.

Несколько лет Alcyon успешно справлялся со своей ролью, пока не наступил декабрь 1912 года. Шхуна направлялась с Ибицы в порт Фекам и в Бискайском заливе попала в ужасную бурю. А далее слово прессе, если конкретнее – газете La Dépêche de Brest от 31 декабря со статьей на первой странице, озаглавленной броско и зловеще: «Смерть капитана, которого свела с ума буря». В этом заголовке вся суть происшедшего. Добавить стоит разве что детали. 24 декабря капитан Жан Лебубан, очевидно, не выдержав напряженной борьбы со штормом, лишился рассудка и через несколько часов скончался в страшных мучениях. Тело несчастного согласно обычаю было захоронено в море в 180 милях от острова Уэсан. На помощь шхуне пришел пароход Caravellas. Помощник капитана парохода лейтенант Буте переправился на Alcyon, взял командование на себя и привел шхуну в Фекам. Заканчивалась передовица следующими словами: «Не иначе как проклятие было наслано морскими богами на это несчастное судно».

Стоит заметить, что лейтенант Буке продемонстрировал в этом переходе изрядное мастерство, так как киль шхуны был поврежден, а оснастка в беспорядке.

После ремонта шхуна продолжила плавания к Ньюфаундленду, ходила она и к Исландии, однако отчего-то былых прибылей уже не было, и разочарованные владельцы продали Alcyon своим землякам Ив-Мари Этсу и Жюльену Ле Галль де Ламболе, первый из которых стал ее капитаном. Только и у него дела не заладились, и 10 ноября 1924 года шхуну, стоимость которой стремительно падала, уступили миссис Франсуа Дофин-Бонн. Пять лет спустя уже совсем задешево шхуна была вновь продана, на этот раз майору Жоржу Эберу, которого субсидировали Sociеtе des Grands Hоtels и Casino de Deauville.

Alcyon отправился в Сен-Мало, где ему предстояло пройти ремонт, превратившись в пассажирское судно. Хотя это не совсем точное определение, поскольку курсанткам женской парусной школы хоть и предстояло жить в каютах, но в условиях близких к спартанским. Но это был их выбор! Чего не сделаешь, на что только не решишься ради красоты и здоровья. Тем более что их вера в месье Эбера была абсолютной.

Учитель

Жорж Эбер родился в столице Франции. В 1893 году он окончил Морскую школу в Париже и отправился во флот.

Послужной список у него был отличный – чуть ли не все моря проплаваны, начало же нового века он встретил на Мартинике. Здесь ему удалось выжить…

8 мая 1902 года началось извержение вулкана Мон-Пеле. Огромное облако пепла опустилось на город Сен-Пьер, на окраине которого находилась база французского ВМФ. Лава сметала дома. Раскаленные газы выжигали все на своем пути. В тот день погибло около 30 тысяч человек. Считается, что в городе уцелели лишь двое – сапожник, работавший в своей подвальной мастерской, и один из заключенных местной тюрьмы, находившийся в карцере. Из 17 кораблей, стоявших у причалов, уцелел лишь один. Именно на этом корабле служил лейтенант Жорж Эбер, и это благодаря его расторопности и выдержке удалось организовать эвакуацию и спасти около 700 человек. В какой-то момент, когда началась паника, Эберу даже пришлось применить силу, чтобы остановить обезумевших людей.

Он стал героем – и по праву. Однако случившееся изменило не только отношение окружающих к нему, но и самого Эбера. Он и прежде занимался физической подготовкой с целью собственного совершенствования, но сейчас осознал, что его долг – делиться своим опытом и знаниями. Убеждение, что атлетизм обязан сочетаться с альтруизмом, нашло отражение в его личном девизе: Etre fort pour etre utile («Быть сильным, чтобы быть полезным»).

Когда цель определена – создание собственной системы гимнастики, – всегда проще: ясно, куда двигаться. Впрочем, Жорж Эбер понимал это своеобразно – он отправился в Африку. Обитатели островов Карибского моря произвели на него сильное впечатление своими природными данными, а поскольку большинство из них были потомками рабов, вывезенных с Черного континента, то именно там Эбер рассчитывал найти ответы на многие свои вопросы. Так и произошло. Французский лейтенант был в восхищении от коренных народов в Африке, чьи тела были гибкими, а сами они проворными, умелыми, выносливыми, стойкими. При этом у них не было другого преподавателя гимнастики, кроме их жизни в природе. Значит – что?

Жорж Эбер разработал систему физического обучения и тренировки la méthode naturelle («естественный метод»), которая объединила развитие физических навыков и тренировку морально-волевых качеств. Задача: устранить дефекты физического развития современного человека, вызванные нездоровым образом жизни и недостатком движения.

Вернувшись во Францию, Эбер стал преподавателем гимнастики в военном гарнизоне Лорьяна. Первыми его «подопечными» стала группа морских пехотинцев.

Через несколько лет Эбер, получив поддержку от маркиза де Полиньяка, открыл в Реймсе «Коллегию атлетов», занятия в которой могли посещать уже все желающие.

В годы мировой войны учениками Жоржа Эбера вновь стали военные, а после возвращения страны к мирной жизни он организовал в Довиле палестру, так назывались в Древней Греции гимнастические школы. Напоминать учащимся о классических, сиречь идеальных, пропорциях человеческого тела должны были многочисленные скульптуры, а в альбомах, всегда готовых к просмотру, стилизованные фотографии, на которых в образе богов и героев без труда можно было опознать автора «естественного метода».

В палестре, как и было у древних греков, могли заниматься только мужчины. Да, но как же женщины? О, месье Эбер о них никогда не забывал и беспокоился об их здоровье с обычной для себя горячностью. В своей работе «Мышечная и пластическая красота», появившейся в 1921 году, он подверг безжалостной критике физическую малоподвижность, диктуемую женщинам современным европейским обществом. Одновременно он указывал, что, следуя la méthode naturelle, женщины могут развивать уверенность в себе, силу воли и спортивные способности так же успешно, как мужчины, и снисходительность тут только вредна.

Занятия «естественной гимнастикой» на борту шхуны Alcyon никаких послаблений не предполагали.

Подготовка

Корреспондент журнала Échos de Paris Жорж де Лафрет был удивлен и красноречив:

«Я обнаружил на борту Alcyon полдюжины девушек в морской форме. Скоро их станет двадцать! Трехмачтовая шхуна на наших глазах превращается в парусную школу.

Полагаю, супруги Эбер сознают, какие сложности ждут их впереди, и уверены, что справятся с ними, иначе не взялись бы за столь сложное дело, к которому, что уж скрывать, многие относятся с большим скепсисом. Отчасти он оправдан, ведь девушкам предстоит карабкаться на мачты, заниматься греблей, тянуть тросы…

Вообще, Alcyon не роскошная яхта, и девушкам придется относиться к нему как к дому, требующем неустанной заботы. Вместе с тем условия их проживания лишь относительно комфортабельны, хотя Ален Жербо наверняка счел бы, что даже чрезмерно. Они будут жить в каютах, а вот на чем будут спать, тут возможен выбор: койка или гамак.

На судне есть душ, который будет использоваться как для гигиенических процедур, так и для гидротерапии по системе la méthode naturelle. Еще на борту есть библиотека, на полках которой, естественно, нашлось место для книг и брошюр месье Эбера.

К слову, «студенческое жилье» разительно отличается от апартаментов четы Эбер, где гораздо больше простора и удобств. Хотя отличие от кубриков матросов, расположенных на юте, конечно, куда значительней. В море именно эти бравые, просоленные и просмоленные моряки будут работать с парусами, однако они всерьез рассчитывают на помощь крепких женских рук. Насколько часто такая помощь будет требоваться?

– Мы не собираемся все время находиться в море, – просветил меня месье Эбер. – Наши переходы будут непродолжительными, большую часть времени Alcyon будет находиться в гавани Довиля, поскольку мне придется делить свое время между шхуной и палестрой.

– Когда вы выходите в море?

– Уже завтра».

«Парусник, с точки зрения «естественного метода», идеален для занятий. Его палуба – та же полоса препятствий, устройство – тренировка для ума, а судовой распорядок приучает к дисциплине».
Жорж Эбер

Испытание

Сюзан Гринберг, сотрудница журнала Unbending, была известной сторонницей прав и свобод женщин. Знакома она была и с Жоржем Эбером. Всю зиму она следила за тем, как проходили переговоры по приобретению шхуны Alcyon, а когда они завершились успешно, то съездила в Сен-Мало, чтобы посмотреть, как идет переоборудование судна.

В начале августа 1929 года она получила письмо, в котором месье Эбер интересовался, не сочтет ли она возможным для себя и небезынтересным для читателей журнала переход к английским берегам в компании с первыми ученицами морской парусной школы.

«Разумеется, я ответила согласием, – писала она в своем отчете о плавании. – Я все хотела увидеть своими глазами. Ведь Alcyon может подарить молодым девушкам радость путешествия под парусом, во время которого они будет вести здоровую и активную жизнь настоящих моряков, а не изнеженных пассажирок, раскинувшихся на шезлонгах.

Шхуна должна была покинуть Довиль в воскресенье, 11 августа. Я чуть не опоздала. И как же приятно мне было услышать знакомый голос Жоржа Эбера:

– Поторопись! У тебя есть пять минут, чтобы подняться на борт и надеть подходящее платье. Жду тебя на капитанском мостике.

Я взбежала по трапу. Меня провели в каюту, где вручили комплект одежды – такую же, как у курсанток: матросскую рубаху с большим воротником при синем галстуке и широкие льняные брюки. А еще очень милую шапочку, напоминающую традиционный бретонский колпак.

На палубе матросы ждали команды боцмана на отход от причала. Девушки готовы им помогать, но капитан Эбер (хотя его воинское звание ныне – майор) дает другой приказ, и девушки поднимаются на мачты, откуда машут провожающим Alcyon. Их много, этих зевак, похоже, завороженных непривычным зрелищем. И мне кажется, что в глазах каждого провожающего – зависть.

Винты двух двигателей толкают шхуну к выходу из гавани. И вот мы в море.

– Поднять паруса!

Матросы тянут канаты. Паруса поднимаются и становятся крыльями.

Мы берем курс на Англию. Ветер слабый. В одиннадцать часов вечера мы все еще видим огни Гавра.

Меьсе Эбер между тем знакомит меня со словарем моряков. Какие странные слова, но сколько в них романтики!

В середине ночи ветер усиливается, но матросы шхуны готовы к этому. Они замечательные, эти бретонцы, с какой отеческой заботой они относятся к курсанткам!

В семь часов утра по свистку боцмана девушки покидают свои гамаки и койки. Шхуну сильно качает, и некоторые женские лица бледны. Те, кто поддался морской болезни, остаются в каютах, остальные умываются сами и босиком выходят на палубу, чтобы «умыть» и ее. Слышны смех и оживленные возгласы, которые, должно быть, в самое сердце ранят их занемогших подруг.

Время готовить завтрак, и девушки отправляются чистить овощи. Делают они это под звуки новейших американских пластинок. Настроение чудесное!

Вечером у горизонта рассыпаются огоньки – это английское побережье.

– Ночь мы изменим курс, а на рассвете увидим остров Уайт, – говорит капитан.

Ночь тиха. Сон безмятежен. А утром опять приборка, завтрак и уроки по методу месье Эбера: подъем на мачты, прыжки, выработка баланса, палуба шхуны такова, что по ней можно бегать…

Появляется лодка лоцмана. Курсантки поднимают специальный флаг, сообщая, что нам требуются его услуги. Вскоре лоцман поднимается на борт. Я служу переводчиком и объясняю пораженному британцу, что женщины на борту не всегда к беде.

– О, эти француженки! – восклицает он.

Вокруг нас собирается несколько яхт. Нас приветствуют жестами и криками, мы отвечаем тем же. Все счастливы.

Мы бросаем якорь у Кауса. Решено: в следующее плавание я пойду уже как прилежная ученица морской школы месье Эбера. Журналистика не самое здоровое занятие для женщины, как, впрочем, и любая другая профессия, если ты не подпитываешь себя физическими упражнениями и не заботишься о бодрости духа».

«Спорт коварен, ведь твоя победа означает чье-то поражение, твое торжество – чью-то неудачу. Поэтому самое ответственное состязание – с самим собой, чтобы одолеть собственную гордыню».
Жорж Эбер

Метод

Так что же представлял из себя «естественный метод» Жоржа Эбера? Разумеется, он возник не на пустом месте. Помимо использования естественных движений коренных народов Африки и других стран он включал в себя наработки известных физиологов: Франсиско Аморосо, Фридриха Яна, Поля Картона, Жоржа Демени. При этом Эбер отвергал лечебную гимнастику и «статические» упражнения в спортивных залах, так называемую «шведскую методику», поскольку они, по его убеждению, были неспособны развивать человеческое тело гармонично, а моральную составляющую просто не брали в расчет. По тем же причинам Эбер отвергал спорт, который к тому же в значительной степени ориентирован на публику, а жажда поклонения со стороны болельщика может привести к деградации личности с одной стороны и насилию над своим телом – с другой.

«Целью la méthode naturelle, – писал Эбер, – является создание гармоничных людей. В физическом смысле это достигается путем выполнения определенных действий. В части вспомогательно-подготовительной это элементарные упражнения для рук, ног, туловища. В основной части это «воспитательно-прикладные» упражнения: ходьба, бег, прыжки, лазание, метание, поднимание и переноска тяжестей, плавание. И наконец, вспомогательная часть, включающая спортивные игры и ручной труд. Важно, чтобы упражнения были сложными, даже опасными, это воспитывает мужественность. Сумма этих величин – физического совершенствования и стойкости, умения преодолевать себя, добиваться желаемого – обеспечивает нравственное становление. Истинный la méthode naturelle – это не только работа с мышцами и дыханием, но и с чувствами, с мыслями человека».

Занятия la méthode naturelle Жорж Эбер проводил на открытом воздухе. В принципе ему подходила любая площадка от нескольких сотен метров до нескольких километров – поле, лес, овраг. Для занятий годилось все: деревья – для лазания, канавы – для прыжков, заборы – для перелезаний. Чтобы повысить эффективность занятий, площадку можно было подготовить – оборудовать специальными «спортивными снарядами». Их Жорж Эбер создавал, проявляя потрясающую изобретательность, причем, как бывший моряк, часто просто копировал корабельное оборудование, и его ученики, находясь на суше, вращали кабестан, тянули тали, поднимались по шторм-трапам…

Фактически Жорж Эбер создал то, что мы сейчас называем parcours du combatant («дистанция», «полоса препятствий»), и потому именно его по праву можно считать провозвестником столь популярного ныне паркура. Действительно, зачем идти в спортивные залы, фитнес-центры, платить за тренажеры, когда в твоем распоряжении улица, и спортивным снарядом может встать все, что встретится на пути: скамейки, заборы, перила… И так же, как Эбер, паркуристы сегодня отрицают соревнования, полагая, что конкуренция в физической культуре не способствует правильному развитию моральных ценностей в человеке. Хотя вряд ли они выражают свои мысли столь «высоким штилем».

И не только паркур! Лесные фитнес-тропы, веревочные трассы, да что там, большинство детских игровых площадок можно смело назвать наследием Жоржа Эбера. Капитана шхуны Alcyon, в полном смысле слова учебного судна, совершившего свое первое плавание в августе 1929 года.

Постфактум

Планы были грандиозные, но реализовать их удалось лишь в малой степени. Летом 1930 года Alcyon посетил Портсмут, побывал в Шербуре, но потом пришлось вносить коррективы. Виной тому – мировой экономический кризис. Некогда такие щедрые покровители сначала урезали финансирование, а затем объявили о желании продать корабль. И Alcyon был продан, и первая в мире женская парусная школа перестала существовать, а потом и она забылась…

Жорж Эбер продолжал совершенствовать свой «естественный метод», и в период между двумя мировыми войнами он стал стандартной системой физического воспитания во Франции, отчасти – в Соединенных Штатах и Советском Союзе, а в нацистской Германии с ее культом тела и вовсе возведен на пьедестал, хотя и под другим названием, ведь «эти французы» ничего не могут придумать стоящего.

В годы войны правительство Виши не раз обращалось к Жоржу Эберу с различными предложениями, но всякий раз получало отказ, бывший моряк предпочитал оставаться в стороне от политики. Честь дороже!

В 1955 году, в честь 50-летия la méthode naturelle, Жорж Эбер был награжден орденом Почетного легиона в знак признания его заслуг перед страной. Два года спустя, на 82-м году жизни, его разбил паралич, но он не сдался, заново учась ходить, говорить и писать. Но болезнь оказалась сильнее: Жорж Эбер умер 2 августа 1957 года в Туржевиле, Франция.

Опубликовано в Yacht Russia №8 (121), 2019 г.