Текст Сергея Борисова и Дмитрия Серпухина

Кто не знает дядю Жору? Дядю Жору знают все!

По крайней мере, так было в 1940-е и последующие два десятилетия на берегах Клязьминского водохранилища. И во всех яхт-клубах – «Спартаке», «Буревестнике», «Труде», «Воднике»…

Он приезжал либо на своей машине – сначала «Москвиче», а потом и «Волге», либо подходил к причалу на яхте. С ним уважительно здоровались серьезные спортсмены, знавшие его как чемпиона Москвы и победителя легендарной Поволжской регаты 1944 года. Ребятня же, которой всегда было много в яхт-клубах, слеталась к нему по другой причине: их больше интересовал не этот солидный мужчина с лицом героя рассказов Джека Лондона, в кожаной куртке, в капитанке с «крабом», а его неизменная спутница, лохматая собачонка по кличке Редька. «Дядя Жора, – кричали мальчишки, – можно мы с ней поиграем?» И дядя Жора величественно взмахивал рукой, позволяя.

И мало кто из пацанов, да и не все взрослые знали, что перед ними знаменитый художник Георгий Григорьевич Нисский.

* * *

Он родился в 1903 году на узловой станции Новобелицы недалеко от Гомеля. Сын станционного фельдшера, он с детства любил рисовать. По утрам, надев фуражку со скрещенными лавровыми ветками, он отправлялся в гимназию… и не доходил до нее, прячась на чердаке, где у него была «художественная мастерская» со всем необходимым: бумага, холсты, кисти и купленные на сэкономленные от завтраков деньги краски фирмы «Гюнтер и Вагнер». А рисовал он то, что его окружало и восхищало: паровозы, семафоры и рвущиеся в небеса сосны.

Одаренного паренька приметил местный живописец Зорин, который привел Жору в студию изобразительных искусств. Уже оттуда 18-летний Георгий Нисский отправился покорять Москву, для чего требовалось сначала одолеть подготовительные курсы при ВХУТЕМАСе – Высших художественно-технические мастерских, там рождалось новое советское искусство.

После окончания курсов Георгий перешел на отделение живописи, где одним из его преподавателей стал популярный среди «ниспровергателей старого мира» Роберт Фальк, друзьями члены группы «ОСТ» – «Общества станковистов», единомышленником – Александр Дейнека, провозглашавший главными достоинствами живописи лаконичность и простоту, не отменяющих глубину и лиризм. Георгий Нисский с таким подходом был полностью согласен.

В 1928 году, в ходе подготовки к дипломной работе, Георгий отправился на Черное море. Оно его поразило. Ну что у него было в прошлом? Тихая речка Сож рядом с домом и ленивая Москва-река, оживавшая только в дни редких водных праздников. А тут – море! Корабли! Паруса! Вот бы самому встать к рулю!..

Из той поездки он привез кучу эскизов, а его дипломной работой стала картина «Интернационал на «Жиль-Барте». Восстание французских моряков в Одессе», ныне находящаяся в Государственной Третьяковской галерее.

Мечтал ли он о том, чтобы стать маринистом? Пожалуй, нет. Но море навсегда вошло в его жизнь и еще много раз появлялось на его полотнах. А в дальнейшем морская тема нашла отражение и в книжной графике – иллюстрациях к книгам Алексея Новикова-Прибоя «Цусима» и Леонида Соболева «Морская душа», произведениям Джека Лондона, Константина Станюковича

Он по-прежнему был влюблен в паровозы, его завораживали убегающие вдаль рельсы. Любви своей он не скрывал, а другие ее замечали: всемирно известный французский художник Альбер Марке очень хвалил картину «Осень. Семафоры». Правда, нашлись те, кто шутили по этому поводу: мол, у Марке вкус «нисский», но Георгий на завистников внимания старался не обращать.

В 1936 году вместе со своими друзьями А.А. Дейнекой, Г.Г. Ряжским и Ф.С. Богородским он опять поехал на Черноморское побережье, где при посещении Севастополя и Балаклавы ему посчастливилось полетать на аэроплане, ходить на военных катерах, даже на подводной лодке – и под парусом!

Вот когда он решил: когда под Москвой, как обещают, появятся водохранилища, уж он своего не упустит!.. А картина под названием «Встреча», написанная под впечатлением от второй поездки на море, получилась очень светлой, полной молодости и жизни, она принесла художнику бронзовую медаль на Всемирной выставке в Париже в 1937 году.

* * *

Во время войны Георгий Нисский оставался в Москве. Работал в «Окнах ТАСС», создавал «оборонные плакаты». В 1942 году вместе с Александром Дейнекой ездил в действующую армию, в район Юхнова. И не только…

Еще в предвоенные годы он сдержал данное себе обещание – стал членом ЦВМК – Центрального водно-моторного клуба им. Баранова, а если точнее – его парусной секции, которая была организована после заполнения водой Клязьминского водохранилища.

В прошлом Георгий увлекался волейболом, акробатикой, вообще любил спорт, поэтому к тренировкам ему было не привыкать, желания и старания тоже хватало, так что экзамены на звание яхтенного рулевого он сдал без труда. Много раз Нисский участвовал и в регатах, а в 1944 году был приглашен в сборную Москвы.

Это была уникальная сборная, созданию которой предшествовало решение партии и правительства о проведении Пятой Поволжской регаты. Сам факт ее проведения должен был стать впечатляющим символом – обещанием победы и мира.

В этих соревнованиях экипаж московского «Ветра» в классе швертботов Р-30, стал победителем, художник Георгий Нисский был в той команде матросом.

И в том же году на яхте «Форель» (тогда спортивные яхты имели не только номер, но и имя собственное), но уже в качестве капитана, он стал чемпионом Москвы.

С тех пор Георгия Нисского в кругу яхтсменов, где чинопочитание не в моде, называть стали Жорой. И это не было фамильярность, в этом было истинное уважение. Это позже молодежь не могла не присоединить к его имени почтительное «дядя»…

* * *

В первый послевоенный год лучшие гонщики были членами клуба ЦВМК, состязаться с ними было просто нереально, потому что и лучшие лодки были у «барановцев». В конце концов «наверху» такое положение сочли нетерпимым, и было решено на неопределенное время лишить ЦВМК права на участия в соревнованиях. Понятно, что мастера тут же разбежались по другим клубам, отчего гонки стали интереснее, вот только их лодки остались на балансе ЦВМК и без надлежащего призора быстро пришли в негодность. Вскоре на воде из всего «барановского» флота оставались лишь трофейные яхты (YR, № 77/2015). Эти «крейсеры» были привезены из Германии, многие из них оказались на Клязьминском водохранилище, где их доверили самым уважаемым яхтсменом. Один из этих крейсерских швертботов достался Георгию Нисскому, тем более что уж очень страстным гонщиком он не был, скорее все же созерцателем.

Яхта получила название «Нерпа». Художник-яхтсмен проводил на ее борту много времени и говорил так: «Яхта – мой дом и моя мастерская». Об одной из его картин то поры – «Парусный спорт. Пестово» (1954) так писал искусствовед Игорь Долгополов: «Солнце и ветер - вот герои этого пейзажа. Вернее, ветер, один ветер хозяйничает в Пестове. Он гонит острокрылые яхты, раздвигает завесы облаков, которые бросают на встревоженную ветром воду диковинные тени. Все в движение, упругом, мускулистом. Трудно поверить, что полотно написано пятидесятилетним художником, настолько оно переполнено юностью, порывом».

Обычно Нисский неспешно перемещался от причала одного яхт-клуба к другому. Особенно он любил «заплывать» в гости к Дмитрию Ленидовичу Зворыкину, известному как Митяй, с которым подружился еще на Поволжской регате. Среди его друзей были Тимир Пинегин, Николай Григорьев, Ростислав Шапошников, Борис Борисович Лобач-Жученко… Порой Нисский снисходил и до разговора Артуром Эйзеном, который прославился тем, что, стоя на палубе идущей в хорошей ветер яхты, от избытка чувств пел, это позже Артур Эйзен станет солистом Большого театра…

Порой же Нисский начинал показывать фокусы, в чем ему помогала собачка Редька. Впрочем, фокус был только один… Он заключался в том, что Жора предлагал спор, что Редька провисит на ветке дерева, держась за нее зубами, например, час. При этом разрешалось воздействовать на Редьку, чтобы она отцепилась, но без приложения рук и предметов. По команде или с помощью Жоры Редька цеплялась за ветку. Что с ней только ни делали: и звали, и гнали, и дразнили колбасой – ничто не помогало. Только по команде Жоры она отпускала ветку. Когда у Редьки появилась дочка Чука, аттракцион был усложнен: Редька цеплялась за ветку, а Чука за мамкин хвост… Обычно спорили на бутылку, которая потом совместно и распивалась. Да, увы, дядя Жора позволял себе.

В 1951 году за картины «У берегов Дальнего Востока», «Пейзаж с маяком», «Порт Одесса» Георгий Нисский был награжден Сталинской премией.

* * *

Все изменилось в конце 1959 года. Потому что изменился сам Георгий Григорьевич…

Нисский жил в доме, известном как «Городок художников», это на Верхней Масловке, и был дружен с художником Кокарекиным. Декабрьским утром Нисский возился с мотором своей машины, когда из подъезда вышел Кокорекин, накануне вернувшийся из творческой командировки в Индию. Обычно они обнимались, хлопали друг друга по плечам, но у Нисского руки были в масле, и потому они обошлись без объятий, договорившись встретиться вечером. Днем Кокарекина увезли в больницу, откуда он уже не вышел, скончавшись от черной оспы. После этого Нисский несколько недель был сам не свой, ведь от неминуемой смерти его спасла почти невероятная случайность.

Потребовалось несколько месяцев на то, чтобы прийти в себя. Но в яхт-клубах с тех пор Нисский стал появляться все реже, а потом перестал бывать вовсе. Любимая прежде «Нерпа» получила другого капитана – Ивана Георгиевича Золкина из «Буревестника».

Георгий Григорьевич очень много работал. Его картины стали более стилизованы, изысканны по колористике, в них появилось что-то всеохватное, космическое. Именно в этот период, как считается, Георгий Нисский создал свои лучшие полотна.

Потом он стал работать меньше. Много и тяжело болел. Семьи у него не было, за ним присматривала приходящая медсестра. Потом он совсем перестал писать…  

* * *

Георгий Григорьевич Нисский – советский живописец, график, действительный член Академии художеств СССР, народный художник РСФСР, заслуженный деятель искусств РСФСР – скончался 18 июня 1987 года в доме престарелых. Похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.

Его картины представлены в десятках музее, много их и в частных коллекциях. Крупнейшая выставка «Нисский. Горизонт» с успехом прошла в Институте русского реалистического искусства в 2018 году. Сегодня имя Георгия Нисского в списке 100 самых дорогих русских художников. Его картина «Над снегами» в 2014 году на аукционе Sotheby's была продана почти за 3 000 000 долларов и считается самым дорогим произведением живописи советского реализма.

А еще он был яхтсменом. Дядей Жорой…

Опубликовано в Yacht Russia №7-8 (129), 2020 г.