Текст Виктора Панжина

Куда идти?

Оказавшись в тихоокеанской части Панамского канала, каждый яхтсмен задается вопросом: куда дальше? Действительно, отсюда, из Бальбоа, открываются три пути, каждый из которых обещает свои приключения. На север, против ветра и течений, вдоль побережья Центральной Америки к полуострову Калифорния, чтобы потом еще дальше на север – к Канаде и Аляске? Или все-таки на юг, вдоль побережья Южной Америки, чтобы познакомиться с древней цивилизацией инков, а потом с попутным ветром до острова Пасхи? А может, на запад, к Галапагосам, чтобы оттуда совершить бросок в Полинезию? 

Остановимся на третьем, наиболее легком из трех направлений, тем более что этот путь сегодня выбирает большинство яхтсменов. Он имеет даже свое название – Coconut Milk Run. Подразумевается, что, во-первых, на всем пути вам будут попадаться острова с кокосовыми пальмами, а во-вторых, иносказательно, что плавание будет романтичным, легким и безмятежным, «молочная дорога» и есть.

Покрутившись в акватории Панамского залива, вы вряд ли минуете острова Лас-Перлас. Большинство островов находится в частном владении, однако данное обстоятельство не помешает вам пополнить запасы свежих фруктов и овощей.

Напоследок можно заглянуть на остров Коко (это уже владения Коста-Рики), где обитают единственные оставшиеся в Америке ящеры (правда, их охраняют рейнджеры, но договориться о посещении острова вполне можно).

Следующая остановка – Галапагосские острова.

Тут надо сделать оговорку. Панама лежит вне зоны действия тропических ураганов, которые в Карибском море и у западного побережья Мексики с мая по ноябрь часто крушат все на своем пути. Поэтому Панамский канал можно перейти без опаски в любое время года. Но если дальнейший ваш путь лежит в Полинезию, то нужно иметь в виду, что сезон тайфунов в Тихом океане продолжается с декабря по март. Следовательно, чтобы оказаться в Полинезии в мае (на переход через океан уйдет 3–4 недели), канал желательно пройти уже в начале марта.

Май для прибытия в Полинезию – оптимальное время, так как в этом случае остается достаточно времени, чтобы либо осмотреть полностью Полинезию и остаться там на «зимовку» до следующего сезона навигации, либо, осмотрев Французскую Полинезию частично, отправиться дальше на запад. Достигнув Фиджи или Тонга, можно затем спуститься к Новой Зеландии (октябрь-ноябрь), откуда на будущий год вновь вернуться в Океанию или, продолжая следовать на запад, достичь Торресова пролива и оказаться в Индийском океане (октябрь-ноябрь).

Галапагоссы – и затем…

В девяти случаях из десяти переход до Галапагосских островов сопровождается встречными ветром и волнами. Он может занять пять-восемь дней, если выбран кратчайший путь и часто запускается двигатель яхты, но переход может длиться и три недели, если команда решает сэкономить на топливе и достичь Сан-Кристобаля галсами. Чтобы решить, какой вариант целесообразнее, следует помнить, что топливо на Галапагосах, несмотря на их удаленность от материка, стоит дешевле, чем в Панаме, так как Эквадор имеет собственные месторождения нефти.

Во время перехода настоятельно рекомендуется внимательно следить за акваторией, так как это место, где сходятся пути океанских торговых судов, следующих через Панамский канал в Атлантику. Американские береговые службы (с помощью военных вертолетов и катеров) осуществляют здесь контроль за трафиком маломерных судов – потенциальных перевозчиков наркотиков из Колумбии. Разумеется, в пути могут встретиться и плавающие бревна, а иногда и целые деревья, попадающие в залив из устьев тропических рек.

Не заостряя внимания на Галапагосских островах – это отдельная большая тема, надо отметить, что официальное посещение архипелага сопряжено с длительной перепиской и высокими пошлинами в пользу заповедника. На практике же местная администрация в лице комендантов Армады (военно-морские силы Эквадора) не возражает против «нелегального» посещения яхтсменами островов, понимая, что это единственное место, где они могут передохнуть и запастись провиантом по пути на Таити. Но тут не столько гуманистические, сколько экономические соображения: свежие фрукты и овощи, дизельное топливо, мелкий ремонт, туристические экскурсии – все это приносит местным жителям дополнительный доход.

Если выбран маршрут на Маркизы, то после их посещения путь на Таити будет пролегать через центральную или западную часть архипелага Туамоту.

Если же выбран путь к острову Питкерн или архипелагу Гамбье, то далее маршрут может быть проложен через восточную часть архипелага Туамоту с посещением архипелага Остраль и заходом в центральную и восточную части Туамоту.

Отдельно нужно отметить, что в Тихом океане материал и конструкция яхты подвергаются жесточайшим испытаниям, равно как физические и психические возможности самих яхтсменов. В отличие от Карибского или Средиземноморского бассейнов, расстояния между островами здесь намного больше. Условия навигации – ветер, волны, узкие проливы, мелководные лагуны – много сложнее. Ремонт материальной части и дороже, и медленнее, не говоря уж о профессиональной подготовке технического персонала.

Только oпределившись с направлением, мы трогаемся в путь.

Свой экипаж

В переход до Таити мы вышли в полдень. Как и большинство экипажей – вдвоем. Дизельного топлива, включая запас в канистрах, могло хватить на 1500 миль, если поочередно включать один из двух моторов катамарана. Запаса продуктов в виде консервных банок, тюбиков, пакетов, бутылок и мешков, находящихся в трюмах, должно был хватить на год вперед: в Океании все дорого. Беглый взгляд на содержимое холодильников и морозильника успокаивал и настраивал на гастрономическую волну. 

Путешествие начиналось как «по нотам», роль которых выполняли несколько англоязычных морских альманахов. За первые три дня, двигаясь на юго-запад в условиях постоянного штиля, мы так ни разу и не подняли паруса. Альманах рекомендует скорее покинуть экваториальную зону, чтобы подхватить пассат.

На третьем градусе южной широты наконец задул легкий попутный ветер, а сутки спустя мы оказались в зоне c крайне некомфортной и неспокойной поверхностью океана. Альманах упоминает об этом природном феномене, встречающимся между 4 и 5 градусами южной широты и между 91 и 98 градусами западной долготы. Океанская поверхность выглядела странно: будто кто-то надувал ее изнутри, от этого она местами словно вспучивалась, и мы двигались, как по ухабам.

После двенадцати часов тряски поверхность успокоилась, и океан принял свой естественный вид – с востока бежали ровными бескрайними рядами волны. Когда находишься на гребне, то кажется, что можешь заглянуть за горизонт. Опускаешься вниз – видна лишь громада нависшей воды. Но расстояние между волнами значительное, и лодка плавно идет то вверх, то вниз. К этому привыкаешь быстро. Больше времени уходит на то, чтобы привыкнуть к ударам набегающей волны о второй корпус катамарана. Поначалу я не придал большого значения этому факту, но однажды, где-то к середине перехода, зайдя в душевую кабину, понял, что зря был так спокоен. Язычок одной из двух рукояток спасательного люка, находящегося на уровне ватерлинии, лежал обломанным на полу. Сквозь неплотно закрытый люк в корпус с каждым ударом волны прорывалась вода. Стоя в ней по щиколотку, мы соорудили распорку, прижали ею люк, и справились с течью.

Большую часть пути погода стояла хорошая. Ветер редко менял направление, поэтому работы с парусами было немного. Раз в три дня мы меняли положение фалов, чтобы один и тот же участок не терся постоянно о шкив или направляющую. С таким же интервалом поочередно в течение часа «гоняли» моторы во избежание образования ржавчины на стенках камер сгорания. Из свежей рыбы, хотя мы тралили целые дни напролет, у нас были лишь запорхнувшие ночью на палубу летучие рыбы. Океан своими дарами делиться с нами не спешил.

Как-то ночью мы заметили на горизонте зарево. Через три часа слева уже виднелись яркие огни восьми прожекторов. Искусственный свет исходил от огромного плавучего рыбзавода. Работа на нем кипела и днем и ночью. Подобное зрелище посередине океана смотрелось необычно, словно космическое видение.

Как-то рано утром, контролируя пройденный за ночь путь, я наткнулся на экране дисплея на точку. Мангарева! До острова было всего 40 миль. Возможно, она уже видна? И действительно, в лучах восходящего солнца возник контур с характерным пиком, взмывающим к небу. Земля!

Наш переход продолжался 26 суток. За кормой осталось 3200 миль.

Райские места

Цель достигнута: первая высадка на острова Океании состоялась. Правда, до столичного Таити – не важно, в какой части Французской Полинезии произошла высадка, – еще очень далеко.

Первыми, с кем яхтсменам предстоит войти в контакт после долгого перехода, – местные жандармы. Все формальности – и таможенные, и иммиграционные – оформляют они. Следующие три месяца экипажи вольны свободно курсировать по островам этой заморской территории Франции, прежде чем доберутся до Таити и окончательно оформят с таможней и иммиграционной службой въезд в страну. 

Роза ветров, характерная для этой части Океании, не позволяет парусным яхтам долгое время двигаться с запада на восток. Попав на Маркизские острова, будет очень сложно посетить архипелаг Гамбье. То же касается архипелага Остраль, если яхта достигла островов Сообщества. Оба «недосягаемых» архипелага находятся в юго-восточной части Французской Полинезии. И тем не менее…

Архипелаг Гамбье

Если время и финансы позволяют исследовать эту часть Полинезии, то начинать желательно с Мангаревы, главного атолла архипелага Гамбье. Здесь традиция добывать черный жемчуг гармонично сплелась с древними культурными устоями местного населения. Вот как описывает Виктор Водка в книге «Конечная: Честерфилд» занятия местных жителей:

«Атолл Мангарева… с большой глубокой лагуной и хорошо развитым коралловым поясом вокруг нее богат перламутровыми устрицами. Благодаря высокой концентрации кальция в воде устрицы живут здесь в огромном количестве. Атолл – самый крупный во Французской Полинезии производитель черного жемчуга, добычу которого держат в своих руках китайцы.

К слову сказать, стоимость жемчужин увеличивается пропорционально расстоянию до конечного пункта его реализации. То, что здесь, на Мангареве, можно купить за два доллара, на Таити стоит уже двадцать, а в Европе – все двести.

Зайдите в местную церковь, находящуюся на окраине единственной на острове деревушки – Рикитеа с населением в тысячу человек: алтарь церкви выложен из перламутра жемчужных раковин…»

Там же и описание танцев жителей атолла Мангарева:

«Юноши и девушки, выстроившись в длинный ряд и положив левую руку на плечо впередистоящему, под четкие звонкие удары тамтамов, низко склонив головы и ритмично притоптывая, мелкими шажками перемещаются по площадке зала. Свободная правая рука каждого танцующего совершает в это время плавные грациозные движения, языком жестов рассказывая об истории острова и его жителей. Этот танец не похож ни на один из танцев соседей-островитян с других атоллов Полинезии...

…В тот вечер жемчуг, украшавший костюмы островитян с Мангаревы, оторвавшись в пылу дикарского танца от их костюмов, летал по танцевальной площадке, словно яркий метеоритный дождь южного ночного неба, и, многократно отскакивая от пола, придавал самим танцующим, облаченным в длинные белые соломенные юбки, особенно каннибальский вид! Ведь столько жемчуга, сколько есть на Мангареве, нет больше нигде в мире!»

Архипелаг Остраль

Атолл Раиваваи из архипелага Остраль называют жемчужиной Южного моря. Голубая лагуна с ярко выраженным коралловым барьером, усыпанным по периметру белоснежными песчаными островками. Доминирующая над всем островом гора с вертикальным пиком, буйная вегетация и… традиции и истории, связывающие прошлое и настоящее этого остающегося все еще девственным места на Земле.

И снова строки из книги «Конечная: Честерфилд»:

«Со времен поклонения полинезийским богам здесь, на Раиваваи, существует традиция: раз в год жители каждой из пяти деревушек атолла по очереди принимают у себя гостей со всего острова. При этом приглашающая сторона, приготовив яства и красиво расставив их на столах, покидает свое жилище, переселяясь на сутки к родственникам в другие деревни. Гости со всего острова посещают покинутые хозяевами дома, пьют и едят, в перерывах между сном пытаясь справиться со всеми приготовленными блюдами. Позор на долгие времена ожидает тех хозяев, чьи гости съедят все припасы, и в доме не останется ни крошки. Так в течение года жители атолла численностью чуть более тысячи человек весело обходят друг друга по кругу… …В XVIII веке Раиваваи ассоциировался у европейцев с местом, где растут леса сандаловых деревьев. Местные жители – искусные резчики по дереву – до сих пор удивляют своим мастерством. Как и на остров Пасхи, сюда приезжают коллекционеры, чтобы увезти с собой поделки, технику исполнения которых не спутаешь ни с чем в мире. Совсем недалеко, в каких-то 400 милях отсюда, в галереях и бутиках Таити они стоят уже в три-четыре раза дороже, а добравшись до Европы или Америки, по стоимости подчас превращаются из деревянных в золотые…»

Маркизские острова

Однако, возможно, вы решили выбрать первым местом высадки во Французской Полинезии Маркизские острова. Расположенные на пару-тройку сотен миль ближе к Галапагосам, чем архипелаг Гамбье, они находятся ближе к экватору, поэтому климат здесь мягче.

Местные жандармы с пониманием относятся к яхтсменам-нарушителям. В первую очередь связано это с их посещением острова Фату-Ива, который многие экипажи яхт пытаются посетить первым, хотя все въездные формальности должны осуществляться на острове Хива-Оа. Объяснение такому своеволию все то же: Фату-Ива является самым восточным в архипелаге, а после Хива-Оа «сделать восток» не всегда возможно из-за погодных условий. Отсюда и снисходительность жандармов, которые жестко преследуют только торговлю ввезенным спиртным. Его продажа местному населению строго запрещена: полинезийцы не переносят алкоголь, попадая в зависимость от него и становясь неадекватными в пьяном состоянии. 

Тут следует сказать еще вот о чем. И касается это не только архипелагов, о которых рассказано выше, Маркизских островов и тех островов, о которых мы еще расскажем. Имейте в виду, первая высадка на острова или атоллы Французской Полинезии может слегка разочаровать яхтсменов-новичков. После 3–4 недель, проведенных в океане, здесь, «на задворках», на что-либо, кроме свежеиспеченного французского багета от местного булочника и свежих фруктов из садов аборигенов, рассчитывать не приходится. Ограниченное же количество дизельного топлива по «космической» по сравнению с Панамой и Эквадором цене может привести в уныние кого угодно. Ни о каких запчастях к яхтам и технической помощи не может быть и речи. Почтовые отделения выполняют роль банков, обменивая ввезенную валюту на местный полинезийский франк (он жестко привязан к евро по курсу 1 EURO: 119,33 CPF). Гористые, заросшие джунглями Маркизские острова практически не имеют дорог, и местные жители, чтобы добраться из одной деревни в другую, чаще пользуются моторными лодками, чем автомобилями.

Виктор Водка так описывает времяпрепровождение островитян:

«Известно, что национальным видом спорта Полинезии является гребля. А весло – главный спортивный снаряд. Выполненное из цельного куска дерева, легкое и прочное, в руках стройных широкоплечих полинезийцев выглядит оно одновременно и предметом роскоши, и гармоничной частью атрибута современного островитянина. Татуированные спины, предплечья и голени гребцов, дружно взмахивающих веслами и на окрик рулевого меняющие загребную руку, проносятся по спокойной глади лагуны Хива-Оа, тихо шелестя по воде узкими бортами каноэ…»

Маркизские острова имеют удобные якорные стоянки. Морской шельф круто уходит вниз, так что глубины в большинстве стоянок 20–25 м.

Пилотаж среди кораллов

Шкиперам парусных яхт при входе в судоходные проливы атоллов необходимо соблюдать несколько несложных правил.

Как и везде на Земле, в Полинезии есть приливы и отлив, поэтому перед входом или выходом из лагуны необходимо свериться с альманахом приливов и отливов, чтобы знать точное время верхней и нижней точки. Именно в своих пиковых фазах потоки втекающей и вытекающей воды имеют наименьшую силу, что позволяет безопасно войти в пролив и выйти из него. Любое другое время прохождения может быть опасным, так как турбуленция, стоячие волны, боковой ветер, сильные течения против или по ходу яхты могут мгновенно изменить ее курс. В результате экипаж рискует потерять яхту, будучи выброшенным и разбитым о кораллы.

Обычно экипаж яхты заблаговременно подходит к проливу, чтобы визуально оценить погодные и природные условия. Хорошо, если на борту будет «путеводитель» с разъяснениями, как наилучшим образом одолеть именно этот пролив.

Во время входа в пролив один член экипажа должен быть на баке, а еще лучше – на мачте с тем, чтобы он вовремя увидел коралловые «блоки» и «головы» и сообщил об этом шкиперу, который уже принял решение, каким маршрутом и каким способом – под мотором или под парусами – он будет заходить в лагуну или соответственно покидать ее. А бывает, что приходится задействовать и паруса, и двигатель, поскольку в некоторых проливах скорость течения даже в спокойные фазы может составлять 6–7 узлов, а волны в местах сужения прохода достигать 2–2,5 метра в высоту.

Некоторые атоллы имеют несколько судоходных проливов в лагуну. Поэтому в зависимости от направлений ветра и волны можно заблаговременно выбрать, через какой из проливов в данный момент лучше всего проходить.

Архипелаг Туамоту

Прежде чем направиться на Таити, многие яхты заходят на атоллы Туамоту, так как с Таити до этого архипелага из-за все тех же природных особенностей добраться бывает совсем не просто.

В отличие от гористых Маркиз, Туамоту – это россыпь атоллов, поднимающихся над уровнем моря всего лишь на 3–5 метров. Большинство из них состоят из обрамленной коралловым барьером лагуны с островками по периметру. Многие лагуны имеют проходы, соединяющие их с океаном, а некоторые из них судоходны не только для парусных яхт, но и для грузовых судов, осуществляющих редкое, но регулярное сообщение между Таити и атоллами, снабжая население водой, продуктами, техникой и топливом. 

На многих атоллах добывают черный жемчуг, который выращиваются сегодня искусственным способом.

Вот как описывается в книге «Конечная: Честерфилд» подобная ферма на атолле Рангироа: 

«Деревянный̆ помост, сваи которого вбиты в дно лагуны, приводит нас к небольшой̆ постройке. Здесь происходит зачатие: за столом с рабочим инструментом, предметы которого напоминают инструменты алхимика и инквизитора одновременно, с лупой на голове сидит молодой китаец и, аккуратно приоткрывая клещами створки перламутровых устриц, вживляет в их детородный орган маленькие ракушки. Самая настоящая хирургическая операция, требующая опытной и твердой руки, заканчивается порцией антибиотика. Устриц, прошедших этап «искусственного оплодотворения», мы видели тут же, под сваями платформы, прикрепленными к тросу на глубине десяти метров – для этого достаточно иметь маску, трубку, ласты да ныряльщика Джексона в качестве гида. Если через два дня при следующем осмотре на столе алхимика отторжения вживленного инородного тела не обнаружится – устрицы закрепят в сетках на глубине тридцати метров ближе к середине лагуны, чтобы через восемнадцать месяцев из устриц осторожно, не нанеся вреда их здоровью, извлечь черную жемчужину. Какого она будет оттенка – зависит во многом от формулы антибиотика. Какова будет ее форма – решает только природа»

Наравне с Рангироа, яхтсмены любят посещать следующие атоллы: Факарава – большой атолл с двумя легкими проходами в лагуну с севера и с юга; Апатаки – средней сложности проход, легкая навигация в лагуне; Таханэа – легкий проход, легкая навигация, хорошее место для якоря, но очень долгий путь от входа к стоянке; Таоа – атолл со средней сложности проходом, но сложной навигацией в лагуне; Кауэхи – легким проходом с запада, но долгий путь через всю лагуну к якорю на востоке; Макено – легкий проход с севера и живописное место для якорной стоянки на востоке лагуны; Такароа – легкий вход в лагуну на западе и удобная стоянка на востоке; Ахе – легкий проход, много мест для якорной стоянки; Анаа – самый «прикольный» атолл, не имеющий прохода в лагуну, да и та мелководна, но благодаря этому, когда в небе над атоллом висят белые облака, на их фоне отражается бирюзовая гладь лагуны, и тот, кто знает об этом феномене, заранее выбирает путь на Таити мимо Анаа, чтобы поучаствовать, если повезет с облаками, в этой игре природы.

Мы бывали на Таити

Папеэте – столица Французской Полинезии. Это первый большой город за последние пять-шесть месяцев, с момента как наш катамаран покинул Панаму.

В Папеэте можно стоять у пирса прямо в центре города, на центральной набережной – бульваре (короля) Помаре IV. Тут же, рядом, находится офис капитана порта, таможня и служба иммиграции. До причала (отсюда уходят паромы на остров Муреа), который вечером превращается в импровизированную кулинарную мекку «всех стран и народов», рукой подать. То же самое – до торговых центров, ресторанов и кафе. Мастерские и яхтенные магазины, где можно заказать запчасти или договориться о визите техника на борт яхты, находятся за причалом, на территории порта.

Когда вам надоест каждое утро смывать серую городскую пыль с белоснежной палубы, считайте, что настало время перейти в более спокойное место. На это понадобится лишь полчаса: оставаясь под защитой кораллового барьера, надо пройти вдоль взлетно-посадочной полосы международного аэропорта Фаа’а и оказаться в западной части города с видом на взмывающие ввысь горы острова Муреа. Все, муринги и марина «Таина» в вашем распоряжении. Рядом находится большой супермаркет с товарами из Франции. Мастерские марины готовые помочь с любым необходимым ремонтом на яхте.

Конечно, вы прекрасно понимаете, что это стоит денег и за все надо платить. Вы наслышаны о ценах, возможно, вы уже успели почувствовать их «тяжесть» на других атоллах и островах, и все равно местные ценники поначалу повергнут вас в шок. Сколько? Так дорого! Но обратно дороги у вас нет. Отсюда можно двигаться только на запад. Значит, только вперед!

Опубликовано в Yacyt Russia №4 (62), 2014 г.

ФОТО:  Jerome Mosetic's Blog, encorevoyages.com, globaladventuress.com, gohawaii.about.com, flickr.com, intrepidofdover.co.uk