Текст Андрея Шаркова
История Нидерландов всегда была жестко связана с водой и морем. Почти в каждой семье был матрос, торговец, капитан, шкипер, докер, лоцман, буксировщик, рыбак. И пока кормилец в море, чтобы избежать пересудов, хозяйка, открывая окна, демонстрировала окружающим, что она-де дома одна. Или с детьми. То есть честно ждет благоверного.
Приведенный пример – маленькая частица в яркой и пестрой мозаике, которую сегодня представляют собой Нидерланды. Именно эта красочность привлекает в страну любителей моря, истории и путешествий. И паруса, разумеется! Ведь страна-то морская, да еще какая морская! Поэтому в мае 2017 года очередную Архипелагскую экспедицию Русского крейсерского клуба мы решили организовать в голландских водах. Потому что там много любопытного для пытливого ума, там много моря… и там много истории. Русской истории! И не только русской…
Идея экспедиции
Идея нашей экспедиции в Голландию базировалась на важном для России историческом событии. В марте 1697 года из Москвы выехало сразу несколько длинных обозов – в Европу отправилась дипломатическая миссия, впоследствии получившая название Великое посольство. Официальными послами тогда были определены Франц Лефорт, сибирский наместник Федор Головнин и думский дьяк Прокофий Возницын. В составе посольства ехал урядник Преображенского полка Петр Михайлов, он же русский государь. Формально Петр I ехал тайком, однако его участие в посольстве ни для кого не было особым секретом. Через Курляндию и Кёнигсберг посольство прибыло в Голландию, потом побывало в Англии, вернулось назад в Голландию и по пути домой заехало в Вену.
В Голландии Петр провел в совокупности около полугода. Из учебников истории мы знаем, что молодой Петр (в то время ему было 24 года) простым плотником работал на верфях, даже успел вместе с волонтерами построить фрегат «Петр и Павел», ездил на фабрики, изучал различные механические устройства, посещал лекции по анатомии и астрономии, вообще много чего делал. И что-то такое, что-то очень важное было в тогдашних Соединенных Провинциях Нидерландов, в той картине мира, что совершенно потрясло молодого русского царя. Настолько, что, вернувшись домой, государь «вставил здоровенного фитиля» собственной державе, так перетряхнул весь уклад страны, что в каком-то смысле нам, современникам, до сих пор икается. Вряд ли можно назвать в истории России другого правителя, реформы которого оказали на ход развития России такое же по своим последствиям значение.
Что же именно поразило Петра I? Вот это мы и пытались понять в ходе нашего плавания.
Корабли
Вода здесь рядом, внутри, снаружи, вода здесь везде. Большую часть акватории занимает Ваттово море – самая южная часть Северного моря к югу от гряды Фризских островов. Это мелководное пространство, где во время отливов частично или почти полностью обнажается дно. Такие то появляющиеся, то исчезающие острова здесь называются «ватты», отсюда и название моря. Сейчас, после постройки внешней дамбы, ватты можно наблюдать к северу от нее возле островов, а внутренняя акватория существенно изменилась – стала безопасней, дамба защищает от осенних паводков, позволила осушить немалые пространства земли, и некоторые в прошлом острова теперь стали частью материка. Но главная характеристика местных вод в целом не изменилась – это мелководность. Что исторически определяло конструктивные особенности местных судов – малая осадка, плоское дно, чтобы без последствий пережидать отливы на осушке, и относительно небольшие размерения для лучшей маневренности в узкостях.
Нельзя сказать, что в прошлом голландцы не строили больших кораблей. В летописи страны выделяют так называемый золотой век, когда республика Соединенных Провинций Нидерландов достигла подлинного расцвета в торговле, искусстве и науке. Приходится этот период в основном на XVII век, когда после обретения независимости голландцы смогли составить реальную конкуренцию в морской торговле испанской короне и португальцам. Наиболее рентабельным товаром в ту пору были пряности. Голландские моряки освоили путь в нынешнюю Индонезию и успешно возили в Европу этот «стратегически важный» товар. Тогда была создана Голландская Ост-Индская компания, которая строила большие океанские корабли, преимущественно флейты и нао. Вот только из-за глубокой осадки такие суда не могли заходить во внутренние воды и бухты, бросая якорь на рейде острова Тессел, где находилась штаб-квартира компании. Там же, на рейде, товар перегружался на плоскодонки, которые доставляли его на биржи Амстердама и далее по рекам Европы.
Сегодня эти плоскодонные парусники мало отличаются от тех, что видел царь Петр, хотя сделаны из стали, а не из дерева. Голландцы бережно сохраняют заслуженные кораблики, строят по старым чертежам новые, можно сказать, что в стране процветает культ этих судов как неотъемлемой части собственной истории.
Всего различают более 40 их типов: по назначению, по обводам, величине – тъялки, боттеры, виссерманааки, лемстерааки и так далее. Часто сейчас их называют «голландскими баржами», и они действительно похожи на баржи, но с настоящими баржами их роднит, пожалуй, только практичность использования – все они в той или иной степени были приспособлены для перевозки каких-то грузов. Сегодня же на месте грузовых трюмов находятся каюты, а сами эти суда доступны для чартера. Этим мы и воспользовались, чтобы быть как-то поближе… к Петру.
Жизнь на борту
Полагаю, рассказывая читателям Yacht Russia о плавании на большом паруснике, было бы правильным акцентировать внимание на том, в чем отличие такого плавания от похода на крейсерской яхте и в чем их схожесть. Меня часто спрашивают: что лучше? Обычно отвечаю: это слишком «про разное». Это сложно впрямую сравнивать, взвешивать на одних весах, это разные жизненные опыты - и разные ощущения.
Прежде всего, и яхта, и любой большой парусник – это именно парусные корабли. Парус в обоих случаях является главным движителем, и ощущения от плавания под парусом на яхте и большом корабле в основе своей схожи. Тот же шелест в парусах и снастях в спокойный ветер или свист в жестких условиях. Тот же плеск за кормой. Чайки ровно так же летают над мачтами. Но это в своей, скажем так, первооснове.
Яхты как бы «ближе к воде», она чувствительнее к волне или движению штурвала. Большой парусник «солиднее», волнение ощущается или меньше, или по-другому, как-то сглаженнее.
Еще одно принципиальное отличие – чувство личного пространства. На яхте вся жизнь на борту по большей части сосредоточена в кокпите, если не считать загорания барышень на потопчинах в хорошую погоду или выходов на бак для работы со спинакером. При этом кокпит яхты – пространство ограниченное. В длительных плаваниях это порой создает почву для психологического напряжения (думаю, кто ходил, например, через Атлантику, со мной согласится). На большом же корабле экипажу доступна вся палуба. В моем личном опыте было плавание на польском деревянном кече, где в экипаже было 16 человек при длине корпуса 16 м (без бушприта), то есть длина та же, как у иной яхты, но нам не было тесно! Более того, именно с палубы и ведется вся работа с парусами.
Этой работы на борту хватает всем…
Парусное вооружение у голландских парусников может быть разным, но преимущественно это шхуна, кеч или шлюп (тендер). Основные паруса почти обязательно с гафель-реем, чтобы сделать центр парусности ниже. Для постановки гафельного паруса требуется действия экипажа сразу на двух снастях: на дирик-фале и гафель-гарделе. При этом нужно еще контролировать брасы и шкоты. Если учесть, что голландцы стараются сохранить аутентичность кораблей даже в мелочах, а поднимается парус обычно через блоки (куда реже с помощью лебедок), то получается так, что тянуть веревочку одному здесь тяжеловато, лучше с чьей-то помощью. И делать это слаженно с ребятами, кто тянет другие связанные снасти. К слову, как тут не вспомнить морские песни-шанти, которые пели моряки, чтобы синхронизировать коллективную работу! Жаль, что эта музыкальная культура не вошла в русский морской обиход.
Важно, что все, вступающие на борт такого парусника, автоматически становятся членами экипажа, а значит, вовлечены в жизнь на корабле. Всем находится место в судовой роли, всех расписывают по вахтам, камбузным в том числе. Нет, вы не становитесь профессиональным моряком, ваш статус на борту – «трейниз» (от английского to train, «тренироваться»). Профессионалы на борту тоже есть, как правило, это капитан и боцман, но всю палубную и вахтенную работу выполняют «трейниз».
Не думаю, что нужно подробно описывать бытовые условия. В этом смысле яхта и парусник схожи: каюты, кают-кампания, камбуз, гальюны. Разве что на паруснике что-то все-таки больше. Например, кают-кампания на корабле может вместить сразу всех, а экипажи могут насчитывать до 30 и более человек. И в этом смысле общие вечерние посиделки как-то оживленнее, хотя «разговоры по душам» в кокпите яхты мне лично тоже очень нравятся.
Маршрут
На первый взгляд небольшая, в сущности, территория Нидерландов предполагает ограниченность в выборе маршрутов плавания. Но по собственному опыту, поскольку ходил в тех водах неоднократно, смею утверждать: в Нидерландах немало мест, куда можно направить любой кораблик. И будет интересно. Нитка маршрута, по которому мы прошли в мае 2017 года, выглядит так: Энкхаузен–Тессел–Терсхеллинг– Харлинген–Урк–Лелистадт–Заандам–Хорн–Энкхаузен.
Думаю, не ошибусь с утверждением, что в основном большие корабли в Нидерландах базируются в Харлингене или Энкхаузене, но принимать на борт гостей они могут в разных городах страны. В нашем случае мы стартовали и финишировали в Энкхаузене, что было, во-первых, удобно (до города минут 50 на электричке от аэропорта Амстердама) и, во-вторых, удачно для старта. В городе есть интересный музей под открытым небом – Зёйдерзее. Это что-то вроде наших Кижей, сюда с начала прошлого века со всей страны свозили старинные здания, дома и сооружения, особенно из мест, которые могли быть затоплены в результате гидротехнических работ. В итоге получилась «концентрированная Голландия прошлого». В Энкхаузене две большие марины, пирс для больших парусников находится в восточной гавани, как раз рядом с конечной станцией электрички.
Следующий пункт – Тессел, самый западный остров во Фризском архипелаге. Это уже к северу от дамбы, здесь плавание возможно по размеченным фарватерам, заметно влияние приливов (осушаются те самые ватты) и, соответственно, течений, поэтому движение под парусом особенно интересно, требуя предварительных навигационных расчетов.
На юге острова есть городок Аудесхилд, рядом старая рыбацкая гавань (где и швартуются большие корабли) и современная удобная марина (это если приходить на яхте). В городке есть музей кораблекрушений - самый странный морской музей из всех, в которых мне довелось побывать, а в нем, среди прочего, экспозиция, посвященная Ост-Индской компании. Обратите внимание на небольшую комнатку, на стенах которой выписаны названия кораблей, а также годы, когда корабль ушел в рейс и когда вернулся на рейд Тессела. И не так уж много дат парных, то есть корабль несколько раз возвращался в родную гавань, но однажды вместо даты возвращения появлялся прочерк… Эмоциональный стенд.
Другой фризский остров – Терсхелинг – известен тем, что на нем родился Виллем Баренц, знаменитый исследователь Арктики. Сегодня большая часть острова – это заповедник, в лесах которого растет особая клюква, из нее делают всяческие вкусности, но я особенно рекомендую местный клюквенный чай (одно из личных глубоких сожалений – мало его там купили, уже закончился). А еще обязательно сходите к старинному маяку, который построен в XVI веке, но построен на месте еще более старого, простоявшего на том же месте 250 лет!
Рыбацкий и торговый порт Харлинген получил права города в XIII веке. Со временем город постепенно и понемногу перемещался на восток, так как море постоянно подмывало берег. Окончательно укрепить береговую линию удалось только к XVIII столетию. Сегодняшняя городская гавань (она сразу железнодорожной станцией, на случай, если будете искать) существует как раз с той поры.
На Терсхелинге мне интереснее всего было побывать на верфи, где сейчас воссоздают точную копию корабля Баренца. Точнее, это даже не верфь, а небольшой ангар рядом с портом, и павильон, в котором организован небольшой музей, посвященный полярному исследователю и его экспедициям. Рядом с нимподнятая со дна пушка XVI века, примерно такими был вооружен корабль Баренца.
Городок Урк когда-то был на острове, но в результате титанической работы многих поколений голландцев, постепенно отвоевывавших у моря землю, стал частью материка. Урк известен селедкой, которую исстари ловили его жители. Селедка - один из символов Нидерландов. Она здесь продается во многих местах, и она не просто вкусная, а очень вкусная! Пряную тушку без костей можно есть целиком, порезав на кусочки или вложив в булочку, получается что-то вроде селедочного гамбургера. Строительство северной дамбы кардинально изменило уклад Голландии вообще и Урка в том числе, потому что селедка ушла из местных вод. Но и сейчас жители Урка ходят на лов к Норвегии и везут оттуда селедку рефрижераторами.
Еще особенность городка – по воскресеньям тут молчат. Как часто бывает в Голландии, в Урке свой замкнутый мирок, в который неохотно пускают чужаков. К тому же, у членов местной общины свое отношение к христианству. По воскресеньям тут не принято не только работать, но и молоть языком – в этот день нужно мыслями обращаться к Создателю, и ничто, даже разговоры, не должны от этого отвлекать.
Лелистад – довольно большой город, там можно с интересом провести немало времени. Например, здесь есть большой авиационный музей. Нам же был интересен легендарный галеон Ост-Индской компании «Батавия». В XVII веке корабль во время своего единственного рейса из-за навигационной ошибки потерпел крушение у берегов Западной Австралии. В 60-е годы прошлого века останки корабля обнаружили подводные археологи. Поднятые части корпуса позволили создать точную копию старинного корабля. Стоит заметить, что корабль был построен вполне мореходным, но оказалось, что ходить на нем некому – навык управления такими судами полностью утрачен. Поэтому галеон стоит на приколе рядом с городом и верфью, где и был построен. Настоятельно рекомендую посетить его всем, кто интересуется морской историей.
Заандам, город, в котором жил царь Петр I, был главной целью нашего плавания. Вообще-то в домике царь прожил недолго, чуть больше недели. Инкогнито русского царя быстро было нарушено, на улице стали собираться зеваки, и Петр перебрался в Амстердам. Правда, он еще несколько раз приезжал в Заандам на верфи, но в домике больше не ночевал. Впоследствии домик был частично перестроен, сильно накренился со временем, но в целом – от такой же, как в петровские времена.
Городок Хорн тоже одно из знаковых мест в Голландии. Именно в честь этого города назван легендарный мыс на юге Огненной Земли, который открыл уроженец Хорна Виллем Схаутен. Здесь есть старейший в мире Клуб покорителей мыса Горн, но об этом вы вряд ли найдете упоминание в путеводителях.
Каждое из мест, куда мы заходили, достойны отдельного очерка. А выбранный нами маршрут оказался логичным, безопасным, хотя пару дней было не очень гладко с погодой, и бесконечно интересным – до такой степени, что его хочется повторить еще раз. А может быть, и не один раз.
И напоследок несколько советов. Прежде всего, я от души рекомендовал бы яхтсменам попробовать «большой парус». Это не первый мой подобный опыт (хочется верить, что не последний). После большого парусника начинаешь как-то по-другому смотреть на собственную морскую практику опыт. Не в том смысле, что яхта кажется теперь игрушкой,просто парусник дает нашему увлечению другое измерение. И конечно же, Голландия «достойна мессы». И совершенно не важно, на чем бы вы хотели здесь ходить. Здесь сконцентрировано все, что лично мне нравится в морских путешествиях: море, ветер, интересные берега. Яркие впечатления гарантированы!
Что же касается задачи, которую мы ставили перед собой, собираясь в Голландию, то не могу утверждать, что получена полная ясность на предмет, что же такое важное потрясло в свое время молодого русского царя. Но предположения есть. И есть мысли, которые родились в ходе этого плавания. Но это уже не формат журнала, это историко-социально-политический трактат, его место – на других страницах.
СПРАВКА. Архипелагские экспедиции Русского крейсерского клуба Это любительские коллективные плавания, организуемые на разных европейских акваториях. Само название «архипелагские» – историческое, так назывались плавания русского флота в бассейне Средиземного и Черного моря в XVIII–XIX веках. Каждая экспедиция Русского крейсерского клуба посвящена какому-то историческому событию, так или иначе связанному с русским флотом. Обычно плавания проходят в составе флотилий яхт, но в мае - на двух больших голланских шхунах, посвящена она была Великому посольству молодого царя Петра I в конце XVII века.
Опубликовано в Yacht Russia № 11 (102), 2017 г.
Мороз, ветер, поземка. Случалось ли вам видеть парусные гонки в такую погоду? По белой равнине, поднимая снежную пыль, летят десятки разноцветных крыльев...
Издавна считается, что борода моряка - символ мужской силы, отваги, воли, мудрости, гордости. Особенно если эта борода шкиперская, фирменная.
Объемные очертания, надежная рубка и много лошадиных сил – вот что отличает мотосейлер от других яхт. Когда-то весьма популярные, сегодня они занимают на яхтенном рынке лишь узкую нишу. Собственно, почему?
«Если вы знаете историю, если вы любите корабли, то слова «обогнуть мыс Горн» имеют для вас особое значение».
Сэр Питер Блейк
Каждый яхтсмен должен быть «на ты» с навигационными огнями – судовыми и судоходными. Но есть огни, которые «живут» сами по себе, они сами выбирают время посещения вашего судна, а могут никогда не появиться на нем. Вы ничего не в силах сделать с ними, кроме одного – вы можете о них знать. Это огни Святого Эльма и шаровая молния.
Питер Блейк… Он вошел в историю не только как талантливый яхтсмен, но и как признанный лидер, ставший «лицом» целой страны Новой Зеландии, показавший, что значит истинная забота и настоящая ответственность: на самом пике спортивной он оставил гонки и поднял парус во имя защиты Мирового океана – того океана, который он так сильно любил