Текст Артура Гроховского

Вопрос различия женщин и мужчин стар как мир. Наверное, наиболее точно описали эту проблему немцы, еще в позапрошлом веке сформулировавшие принцип «трех К»: у женщин, мол, свои «три К» (Kinder, Kueche, Kirche), у мужчин – свои (Keiser, Krieg, Kanonen). При этом нельзя сказать, чтобы женщины не боролись за свои права, движение суфражисток, например, появилось еще в конце XIX века, и было оно боевым и шумным. Вопрос в другом: какова цель этой борьбы? Женщины в сегодняшнем мире вряд ли могут назвать себя особенно ущемленными – они активно участвуют в жизни общества. Дамы занимают ответственные посты в руководстве ряда крупных международных корпораций, в правительствах многих стран (есть даже фрау канцлер Германии), найдется среди них и немало миллиардерш, и президентские посты женщинам тоже оказались по плечу. Вообще, в наше время мало осталось чисто мужских профессий: слабый пол летает в космос, испытывает самолеты, участвует в автогонках, раз за разом бросает вызов мужчинам в одиночных парусных плаваниях. Вот разве что в шахтах женщин пока не наблюдается, ну и слава Богу, хоть что-то, хоть где-то.

Однако давайте рассуждать рационально, абстрагировавшись от известного принципа «Женщина тоже человек». Ведь различие полов как таковое никто не отменял: женский и мужской организмы имеют существенные физические и физиологические различия, мужская и женская психики тоже заметно различаются.

Возникает (и полагаю, не у меня одного) закономерный вопрос: почему вместо того, чтобы просто ДАТЬ ПРАВО женщинам участвовать в парусном спорте (мы сейчас говорим только о нем) наравне с мужчинами, МОК хочет ОБЯЗАТЬ организаторов соревнований обеспечить равное представительство обоих полов на дистанции?

И тут всплывает интересный момент: ба, да ведь оно, это равенство, в парусном спорте уже было! В том числе на Олимпиадах. Было до тех пор, пока чиновники от спорта не начали разделять дисциплины на мужские, женские и смешанные. Чтобы убедиться в этом, обратимся к истории и рассмотрим прошедшие Олимпиады, ну хотя бы начиная с московской.

Олимпиада 1980 года: участвовали 6 классов, все классы были открыты для мужчин и женщин.

Олимпиада 1984 года: участвовали 7 классов, только один («Финн») был объявлен чисто мужским, женщины участвовали в показательных (вне зачета) соревнованиях на парусной доске.

Олимпиада 1988 года: участвовали 8 классов, из них четыре было открытых, три – мужских, один – женский.

Олимпиады 1992 и 1996 годов: участвовали 10 классов, из них четыре открытых, три – мужских, три – женских.

Олимпиада 2000 года: участвовали 11 классов, из них пять открытых, три – мужских, три – женских.

Олимпиада 2004 года: участвовали 11 классов, из них четыре открытых, три мужских, четыре – женских.

Олимпиада 2008 года: участвовали 11 классов, из них три открытых, четыре – мужских, четыре – женских.

Олимпиада 2012 года: участвовали 10 классов, из них два открытых, четыре – мужских, четыре – женских.

Олимпиада 2016 года: участвовали 10 классов, из них НИ ОДНОГО ОТКРЫТОГО, пять – мужских, четыре – женских, один – смешанный (Nacra 17).

И если внимательно поглядеть на эту таблицу, то получается, что никто иной, как сам МОК вкупе с ISAF/WS своими же руками постепенно и уничтожили единственно правильную схему гендерного равноправия на парусных состязаниях Олимпийских игр – право на равное участие мужчин и женщин в гонках бок о бок друг с другом. Причем разделение на мужские и женские классы было проведено сознательно и жестко: если в 80-е годы минувшего века Пауль Эльвстрем выступал на Олимпиадах в одном экипаже со своей дочерью, и никого это не беспокоило, то сравнительно недавняя попытка австралийцев создать семейный (папа/дочь) экипаж в классе 49er привела к серьезным последствиям: экипаж был дисквалифицирован, отец наказан годичным запретом на участие в парусных состязаниях. При этом истинная ирония заключается в том, что 49er был включен в состав олимпийских классов в 2000 году как открытый (для мужчин и женщин) класс, но в 2012 году правила игры поменялись, и класс стал чисто мужским (для девушек был введен облегченный по нагрузкам класс 49erFX). Что касается причины, почему так было сделано, то она называлась и выглядела достаточно логичной: мол, девушки не пошли в этот класс. Но, во-первых, это не совсем так (см. выше), а во-вторых, зададимся другим, куда более важным вопросом: а насколько активно женщины вообще приходят в парусный спорт по сравнению с пускай не лучшей, но сильной половиной человечества?

Статистика – которая, как известно, знает все, свидетельствует: женщины приходят в парус не так охотно, как мужчины, и остаются в нем на гораздо меньший срок. Вот примеры: в Англии, очень «парусной» стране, в начале этого века соотношение мужчин и женщин, участвовавших в парусных регатах (любого уровня) составляло 120 тысяч к 50 тысячам, а в 2016 году – 110 тысяч к 20 тысячам, то есть на пятерых яхтсменов приходится меньше одной яхтсвумен (при постоянном снижении их числа).  Так о каком, простите, «равенстве полов на дистанции» тут может идти речь? (Правда, в гонках легких швертботов и динги соотношение получше – примерно 100 тысяч к 70 тысячам, но и тут о полном равенстве, согласитесь, говорить не приходится.)

У немцев, по данным Немецкого парусного союза. дела обстоят немногим лучше: четверо яхтсменов против одной яхтсвумен.

А что у нас, в России?

ВФПС гендерной статистикой не располагает…

Но вернемся к англичанам и немцам. И сразу отметим, что если гордых британцев это «вопиющее неравенство» особенно не тревожит, то в Германии это считают серьезной проблемой. А проблему, понятно, надо решать. Как? В минувшем году была организована и проведена регата HelgaCup – состязание в формате «только для женщин».

Да, согласимся, такие меры, включая безудержные публичные восхваления, могут привлечь больше дам в парусный спорт. И все же их все равно будет меньше, чем мужчин. Потому что парусный спорт, предлагая широкие возможности, тем не менее предполагает и определенные ограничения. Спорт наш, как это ни грустно констатировать, мокрый и холодный, а женский организм такой уязвимый…  Нет, конечно же, проблемы со здоровьем яхтсменкам отнюдь не гарантированы, но вероятность их, увы, высока. И что важно, часто это те проблемы, которые влияют на самую, как ни крути, главную женскую функцию – деторождение. И сделать с этим пока ничего нельзя, несмотря на самую совершенную яхтенную одежду.

Конечно, есть совершенно железные дамы, та же Эллен МакАртур, которых подобные проблемы не пугают. В ходе своего рекордного плавания в тропических широтах, где у нее вышел из строя опреснитель, Эллен пила конденсат из трюмов, лишь бы не сойти с дистанции, игнорируя при этом требования спонсоров. Многие ли мужчины готовы на такой подвиг? Думается, вопрос риторический. С другой стороны, на то и существуют исключения, чтобы уверенно говорить о правилах…

Да, со здоровьем лучше не шутить. А с возрастом женщине все больше времени и сил приходится уделять другой своей социальной функции – воспитанию детей, домоводству и всему, что с этим связано. И тут уж не до паруса… И кстати, многие крутые «яхтенные дамы», и Эллен МакАртур в их числе, ни семьи, ни детей не имеют, и не это ли тяжкая плата за спортивные успехи?

Все перечисленное, взятое вместе, делает невозможным обеспечение обязательного – и уже в силу этого формального! – численного равенства мужчин и женщин на парусных дистанциях. И это при том, повторимся, что право на реальное равенство у женщин еще 40 лет назад было, но его безжалостно отобрали… Чтобы теперь начать новую кампанию за права женщин!  Чтобы исправно получать под это щедрое финансирование! И чтобы «войти в историю» после очередного переламывания через колено структуры олимпийских классов. И не только олимпийских. Ходят весьма убедительные слухи, что ради включения в олимпийскую программу «новых» видов спорта уже традиционные виды будут урезаны в численности выступающих спортсменов: предсказывают, что в Токио-2020 спортсменов будет на 280 человек меньше, чем в Рио-2016, причем парусный спорт потеряет 30 участников.

Возникает закономерный вопрос: готовы ли к подобному, пусть и нелепому повороту дел наши, российские парусные функционеры? Что сделано, что делается?

Ведь вопрос возник не сегодня – еще в 2016 году тогдашний президент ISAF Карло Кроче говорил о том, что МОК требует «к 2020 году обеспечить равное участие мужчин и женщин в парусной программе Олимпиады в целом, а к 2024 году равное участие в каждом из классов».

Что ж, как говорится, с волками жить – по-волчьи выть, в том смысле, что уж если принимаются такие решения, то надо как-то на них реагировать. Но молчит федерация, хотя кому, как не ей, четко сформулировать свою международную политику, обозначить свою позицию, выработать конкретные планы и приступить к их осуществлению. Хочется это кому-то или нет, но всем чиновникам от спорта – и членам общественных спортивных федераций, и государственным служащим – следует твердо уяснить: любые безумства МОК не являются и не могут являться для нас безразличными, если мы, конечно, собираемся и далее участвовать в олимпийском движении. В полной мере это относится и к грядущему гендерному равенству под парусом, в рамках борьбы за которое грядет новый передел олимпийских классов.  Под угрозой оказалась доска RS:X – единственная на сегодняшний день парусная дисциплина, в которой у нас есть олимпийская медаль. А ведь к Олимпиаде 2024 года наша медалистка Стефания Елфутина должна подойти на пике спортивной формы! Подойдет, а RS:X возьмут и вычеркнут… И возникает вопрос: что делает отечественная федерация парусного спорта на международном уровне, чтобы сохранить в программе Олимпийских игр класс, потенциально способный принести нам медаль самого высокого достоинства? Кто и как отвечает за решение этой задачи? Есть ли у нас союзники, готовые помочь отстоять участие RS:X в будущих Играх?

Вернемся, однако, к самому главному. И логика, и статистика, и здравый смысл, даже физиология говорят о том, что подход МОК и WS в части принудительного создания «гендерного равенства» в корне неверен. И он должен быть пересмотрен! Если женщины готовы и хотят гоняться в каких-то классах наравне (или в одних экипажах) с мужчинами, следует просто дать им такую возможность. Насильно же загонять женщин в олимпийский парус ради формального «равенства» – это затея безумцев, каковые в сегодняшнем МОК, судя по всему, составляют большинство. Но и с безумцами надо уметь выстраивать диалог.
 

Классовая борьба

Говоря о гендерном равенстве, следует выделить еще один аспект этой проблемы. Осенью прошлого года в WS (не без участия МОК) было продавлено решение о замене в каждом олимпийском цикле не менее четырех парусных дисциплин (или, иначе, «ивентов» - от английского events). Но уже в 2018 году Events Committee выступил с предложением подвергнуть пересмотру к Олимпиаде 2024 года не четыре, а целых пять дисциплин. Под рекомендацию «пересмотреть» попали следующие дисциплины: «тяжелый мужской швертбот-одиночка» (все понимают, что за этими словами скрывается класс Finn), «мужской и женский швертботы-двойки» (читай – класс 470) и «мужская и женская парусные доски» (иначе – RS:X).

Здесь надо отметить две вещи. Во-первых, класс Finn сегодня уникален тем, что (помимо своего долголетия) дает олимпийский шанс тяжелым (по массе тела) яхтсменам. Убери его – идти им просто некуда. То есть с уничтожением «Финна» из олимпийского движения выкидывается весьма большая группа гонщиков, которые по своим антропометрическим данным не могут столь же успешно выступать в других классах.

Во-вторых – и это куда важнее сегодня для нас – класс RS:X сегодня единственный, где у России имеются и олимпийская медаль, и активная, успешно развивающаяся обладательница этой самой медали: Стефания Елфутина. И ведь именно к Олимпиаде 2024 года Стефания должна подойти на пике своей формы, что дает надежды на медаль еще более высокого достоинства. Убери сейчас этот класс – и мы вообще останемся без перспективных спортсменов.

Поэтому одной из основных международных задач нашей федерации должна стать активная – я подчеркиваю, АКТИВНАЯ – борьба за сохранение этого класса до 2024 года. И одного только участия представителя России в электронном голосовании по предложению Events Committee (проведенном WS 12 февраля этого года) с вотумом «против» недостаточно. Требуется серьезная, кропотливая работа на международном уровне, чтобы сохранить в программе ОИ этот класс, потенциально способный принести нам медаль высокого достоинства.

Есть и еще один аспект этой проблемы. Требования МОК к гендерному равенству означают, скажем прямо, сокращение числа участвующих в Олимпийских играх мужчин (поскольку женщин взять попросту неоткуда). Так, уже известно, что, например, количество участников в вышеупомянутом классе Finn на Олимпиаде 2020 года сократится с 23 до 15 – просто ради того, чтобы уменьшить «численное превосходство» мужчин в общем числе участников ОИ в парусе. Из этого мы получаем простое следствие – обострение борьбы за мужские лицензии (и отсев ряда талантливых спортсменов еще на этой стадии) при одновременном снижении конкуренции у женщин. И то, и другое, не идет на пользу развитию парусного спорта вообще, а уж о нашей стране и говорить не приходится.

Фактически в данном случае МОК идет напролом, ломая существующую систему отбора и не обращая внимание на существующие статистические данные о числе женщин – гонщиц под парусами. И куда это заведет и олимпийское движение, и наш вид спорта в перспективе, пока не ясно. Но пока что ожидать ничего хорошего не приходится.

Отсюда следует очевидный вопрос: есть ли у ВФПС официально зафиксированная в документах позиция на этот счет? Определены ли наши интересы в парусной программе олимпийского спорта и есть ли программная линия, нацеленная на защиту этих интересов? И, наконец, имеются ли у нас в WS союзники, готовые, например, помочь отстоять участие класса RS:X в будущих Играх?
 

Женский взгляд на женскую проблему

Елена Калинина, чемпионка мира и Европы :
– Я знаю много девушек, которые занимаются кайт-бордингом, а лишь только он станет олимпийским, их число возрастет в сотни раз. Большое влияние на решения WorldSailing оказывают национальные федерации парусного спорта, поэтому мы очень надеемся на поддержку ВФПС в данном вопросе.

Оливия Прайс, серебряный призер Олимпиады-2012:
– Я считаю, что спортсмены-женщины пока недооценены. И разумеется, они имеют очень ограниченные возможности, когда речь идет о карьерном росте в качестве профессиональных гонщиц. Но в нашем виде спорта нам повезло в том смысле, что олимпийская сцена предлагает более равные возможности для женщин. Класс 49er FX для женщин и смешанные команды Nacra 17 показали всему миру, что женщины могут гоняться на высокоскоростных лодках ничуть не хуже мужчин.

Джо Олей, чемпионка Олимпиады-2012:
– Неравенство в нашем спорте – это факт. Даже став олимпийской чемпионкой, ты не получаешь реальных возможностей для профессионального развития, в то время как у мужчин они появляются, порой даже с худшими результатами они попадают в Кубок «Америки» или профессиональные команды.

Кэти Спитхилл, участница Олимпиады-2012:
– Как спортсмены, мы постепенно прокладываем путь к светлому будущему – к гендерному равенству в спорте. Разумеется, есть некоторые задачи на яхте, где требуются мышцы, сила, весь вес, но есть немало задач, которые могут быть с равным успехом выполнены как мужчиной, так и женщиной. Все, что останавливает людей в этом вопросе, – это лишь инерция и предвзятость. Команда SCA и сегодняшние смешанные экипажи, участвующие в Volvo Ocean Race, вот отличный пример того, что женщины вполне способны конкурировать с мужчинами.

Мужской взгляд на женскую проблему

Редакция YR считает сложившуюся ситуацию и с «классовой борьбой», и с возней из-за вдруг возникшего «гендерного неравенства» не просто нелепой, но вредной и опасной для вида спорта затее. Затее, которая, вдобавок, в случае ее полной реализации грозит ударить по лидерам нашей сборной. Поэтому мы пригласили поделиться своим мнением по данному вопросу известных и уважаемых в мире российского паруса специалистов

Олег Ильин, Генеральный секретарь ВФПС:
– Можно смело сказать, что все мы, весь мировой парусный спорт, переживаем трудные времена. Попробую коротко разъяснить, что происходит на самом деле. Международная парусная федерация (WS) поставила перед нами задачу определить программу Олимпиады-2024. При этом не секрет, что сама федерация находится под сильнейшим давлением Международного олимпийского комитета. Чего хочет МОК? Он добивается, во-первых, так называемого гендерного равенства в программе Олимпиад. Разумеется, мы за равенство мужчин и женщин! Но формально переносить эту идею на программу номеров непродуктивно и вовсе не пойдет на пользу парусу. Увы, наши рациональные доводы не слышат в штаб-квартире WS! С резкими возражениями против предложений WS выступает целый ряд европейских стран во главе с Польшей, ее поддерживают Япония, Израиль, в целом – страны Средиземноморья.
Во-вторых, под видом демократического голосования от нас добиваются пересмотра не менее четырех так называемых «номеров» программы. «Номер» – это не класс, а тип лодок. Например, «швертбот-двойка мужская», или «Скиф-двойка женский» и т.д. Расписанием, утвержденным WS, сейчас происходит процесс формирования таких номеров, которых в нашей программе, как известно, десять. Такие номера должны быть определены в мае этого года на Среднегодовом заседании WS. Как только это произойдет, откроется дискуссия по выбору классов, соответствующих номерам. Например, если в программе останется номер «мужской швертбот-одиночка», то скорее всего это будет «Лазер-стандарт», но это пока только наше предположение. Решение по конкретным классам яхт в соответствии с новой программой номеров будет принято в ноябре этого года на годовом заседании/Генеральной ассамблее WS. Наконец, в полном виде новая программа номеров/классов яхт отправится в МОК, который и примет окончательное решение.
Ну что же, нравится нам или нет, но от решений уйти не удастся. И надо прямо сейчас определяться с нашими предложениями. Свое первое слово сказал Тренерский совет сборных команд. Исходя из реалий сегодняшнего дня, сборная предлагает сохранить мужские и женские одиночки (включая мужской швертбот для тяжеловесов и женский швертбот для гонщиц легкого веса). Предлагается сохранить мужской и женский скифы-двойки и выбрать два смешанных номера программы, из которых один — это катамаран, а другой – швертбот-двойка.
В ближайшее время президиум рассмотрит предложения сборной и выскажет свое мнение. Ну дальше остается всеми силами отстаивать предложения нашей страны и стран группы «Н». В этом направлении мы рассчитываем найти много союзников, объединиться со странами, прежде всего входящими в Европейскую федерацию (ЕвроСАФ).
Можно заранее предположить, что без жертв мы не обойдемся – не надо забывать, что владельцем Олимпиад является МОК, и поневоле придется прислушиваться к его воле. И все же есть и что-то положительное в создавшейся обстановке. По крайней мере, настал момент, когда WS вынужден будет услышать голос своих членов – национальных федераций, которых более ста тридцати на сегодня. Не сможет WS один «идти в ногу», игнорируя волю и разумные доводы огромного отряда олимпийце, тренеров, судей, специалистов.

Вадим Механиков, вице-президент ВФПС по Южному федеральному округу:
– Откровенно говоря, то, как ведет себя МОК, что он делает с парусом, – это ненормально. Я для примера посмотрел результаты наших внутренних соревнований, так на последнем первенстве России в классе «Оптимист» было 214 гонщиков, из них всего 56 девочек. То есть практически четверть. (Те же пропорции в Англии, США, Австралии, я специально интересовался.) Причем, с одной стороны, девочки сравнительно ровно распределились по флотам, но, с другой стороны, в двадцатке сильнейших спортсменов оказалась только одна девочка. Так о чем тут говорить, о каком гендерном равенстве? Принудительно вводить девочек за счет выкидывания мальчиков? В результате мы еще больше утратим и без того в немалой степени утерянные традиции отечественного парусного спорта. И средний уровень спортсменов станет ниже, что неизбежно.
Сегодня в парусе новые веяния и новые подходы,–  например, собираются разрешить пампинг на попутных курсах при ветре от шести узлов. Так спортсмены вообще не будут заниматься метеорологией и тактикой, перестанут учиться «видеть» заходы, ходить в лавировку. Будут грести на полных, и все! Кто кого физически перегребет, тот и победитель, и в десяти случаях из девяти мальчик опередит девочку. Разве это справедливо? Разве это правильно? Ведь этим убивается как раз то гармоническое развитие, которое дает человеку парусный спорт.
А вообще, я считаю, что, если такие тенденции будут сохраняться и усиливаться, от олимпизма в парусном спорте нам надо уходить в массовый парус, в массовые классы. В конце концов, есть чемпионаты мира, Европы, есть другие соревнования, не олимпийские, которые тоже требуют мастерства, и никаких окриков сверху.

Сергей Джиенбаев, вице-президент ВФПС по Центральному федеральному округу:
Если в рамках концепции гендерного равенства говорить о смешанных классах, то самая первая проблема – это какие лодки будут для этих смешанных классов выбраны? По аналогии с 49er и 49er FX это будет высокая мачта или нет? Ведь вопрос антропометрии спортсменов очень важен: если мачта короткая, автоматически отсекаются крупные мальчики. А если все девочки на шкотах будут высокими и легкими, то тогда в парусном спорте останутся одни «модели».
На катамаране еще может быть симбиоз высокого мальчика и маленькой девочки, но при этом девочка должна быть очень сильной. То же самое в классе 470, если он станет смешанным, там нужен невысокого роста легкий рулевой. Но я сомневаюсь, что в мире найдется много девочек, которые на руле смогут конкурировать с мальчиками. В итоге за рулем этого смешанного класса девочек будет единицы. А шкотовая на 470 в этом случае должна быть высокой девчонкой с большим «рычагом», и найти такую шкотовую тоже непросто.
Да, идея «50:50» сама по себе красива, но даже если исключить массу азиатских и мусульманских стран, для которых участие женщин в соревнованиях неприемлемо в силу   религиозных и культурных традиций и обычаев, если забыть об ограничениях антропометрии, все равно никуда не денется проблема материальной части и проблема финансовая, ведь денег на участие девочек потребуется больше, их и размещать нужно комфортнее, и «пригляд» за ними нужен особый…
Вообще, конечно, нельзя так быстро переходить к решению этого вопроса: сегодня приняли-постановили – завтра уже пошли в гонки. Нужны годы, чтобы появились спортсмены и спортсменки того уровня, чтобы они действительно могли состязаться на равных.
А если говорить об Олимпийских играх 2024 года, где пропорция «50:50» предлагается в каждом классе, то надо уже сейчас создавать классы, где антропометрия спортсмена не оказывает существенного влияния на результат. Такие лодки надо построить, обучить атлетов гоняться на них и только после этого вводить эти гоночные классы в олимпийскую программу. Напомню, что у WS есть собственное правило: будущий олимпийский снаряд должен быть протестирован до Игр хотя бы в течение одного олимпийского цикла. И все равно, сколько таких новых снарядов, наверняка страдающих разными «детскими болезнями», будет на весь мир? И о чем мы тогда говорим – о моде или о массовости?
Беда в том, что сегодня в МОК нет профессионалов от парусного спорта, а WS идет у МОК на поводу. Даже если в WS и хотят что-то сделать, они не могут внятно объяснить дилетантам из МОК всю глубину проблемы. И в частности, что если уж вводить пресловутое «гендерное равенство» на дистанциях Олимпийских игр, то уж не ранее 2028 года: за это время и новые спортивные снаряды можно создать, и дети подрастут, которые сядут на эти болиды.

Сокращенный вариант. Полностью материал был опубликован в Yacht Russia №3 (105), 2018 г.